Ассиди

Мумерки Сыра

Грядущая шизофрения сидела на подоконнике и ждала, пока не кончится тягостный и, судя по всему, бесполезный разговор. Косые лучи солнца ползали по высокой, почти пустой комнате с полукруглыми окнами. Где-то на краю мира время тихонько шелестело листами книги судеб, а спор, который Уторченные Жрецы начали восемь дней назад, все продолжался и продолжался. Шизофрении на подоконнике он уже порядком надоел. Она отмахивалась от мух и зевала.

- И все-таки я не верю, что дэсы способны на восстание, - сказал сгорбленный высохший зам Эвпида, Брат Уехавших. Брат, потому что назвать себя Отцом Уехавших не осмеливался никто. Руки Уторченых Жрецов не могли дотянуться до Уехавших из Большой Твери. Это такой же непреложный закон жизни, как невозможность постичь слабым человеческим разумом, кто такой Эвпид, чьим замом он являлся.

- Не веришь, а зря, - ехидно сказал Тверий Бритоголовос, Отец Пищей, дожевывая тридцать рятый за истекший час гамбургер. - Последнему Извратнику известно, насколько могут быть непредсказуемы и опасны дэсы. - К тому же мои агенты никогда не ошибаются, если, конечно, трезвы.

- Где ты видел у себя хоть одного трезвого агента? - серьезно спросил Мердис Фрилав, Пастырь Греха.

Из-под длинного дощатого стола без излишеств, вроде гнутых ножек, лакированного панно или резьбы по кромке, вылез Кислотник.

- Хай, пипл, - сказал он. - Слушайте, мне нужен дэс по имени Ранэбаут.

- В качестве транспорта, что ли? - поинтересовался Архикайф Свпиской, Отец Похмелий.

- А тебе какое дело, - обиделся Кислотник. - Нужен и все. Я, может, в агенты его завербовать хочу.

- Это насчет восстания, что ли? - сразу оживились все.

- При чем тут восстание? У Свинских колодцев коноплю собирать. А восстание мне, - он презрительно почесал себе правой ногой за левым ухом, - совсем неинтересно. По мне его хоть вовсе не будь.

- Ладно, ладно забирай, - Мердис Фрилав Кислотников терпеть не мог и показывать этого в отличие от других не стеснялся. - Хоть кирпичи на нем вози, хоть на запчасти его разбирай, только нас не трогай.

Кислотник обрадованно закивал и растворился в воздухе. Оставив после себя явственный запах анаши. "Глюк", - облегченно вздохнули Уторченные Жрецы и вернулись к прерванному разговору о возможном восстании дэсов. Шизофрения окончательно убедилась, что ничего интересного здесь так и не будет, выскользнула в форточку и полетела поводать кого-нибудь другого. Например, Олди.

Было сорок восьмое мартобря две тысячи тридцать десятого года.