Рассказ Радомира занимает свое место в этой системе - своеобразной "производной второго порядка" от библейской традиции (если считать производной первого порядка толкиеновское повествование), и, что вполне закономерно, его темы и сюжеты оказались весьма специфичны... Философская и богословская компонента повествования оказалась оттесенена на второй план, уступая повествовательной и психологической линии. Повествовательная линия, выдержанная в сурово-спокойной манере "Сильмариллиона" хороша, хотя требует сухого рационального восприятия, не всегда подходящего к чтению художественной литературы. Но описание психологии великолепно - механизм искушения и падения, психология толпы, формы лидерства... И, пожалуй, именно эта компонента производит наиболее сильное впечатление (особенно - при том самом рациональном прочтении).