Главная Библиотека Тол-Эрессеа Таверна "7 Кубков" Портал Амбар Дайджест Личные страницы
Главная Новости Продолжения Апокрифы Стеб Поэзия Разное Публицистика Библиотека Гарета Таверна "У Гарета" Служебный вход Гостиная


Андрей Боцманов

Из Средиземья с любовью

Напечатано в газете "Книжное обозрение" 6 декабря 1999 года.

Правоверным толкинистам роман Кирилла Еськова наверняка придется не по нраву. Еще бы: опять посягнули на святая святых! Не в каждом английском книжном магазине найдется уголок шекспировской литературы, но в большинстве из них отведен стеллаж под сочинения Джона Толкина и сопутствующие издания. У нас народ не до такой степени "толкинутый" (а может, хороших писателей больше, чем в Англии), поэтому до толкинских отделов не дошло. Однако и эльфийские игры проводятся, и в Интернете между толкинистов не протолкнешься. А главное - творчество Толкина нашло своих продолжателей среди российских авторов, причем таких, которые пытаются спорить с создателем вселенной полуросликов, орков и эльфов. Раритетами уже стали "Кольцо Тьмы" Ника Перумова, "Звирьмариллион" С.О.Рокдевятого (Алексея Свиридова), "Черная книга Арды" Иллет и Ниэннах (Натальи Васильевой и Натальи Некрасовой).

Теперь к этим произведениям добавился роман, в котором толкинские персонажи действуют уже совсем не по-толкински. Прекрасные эльфы занимаются зачистками, словно ОМОН в Чечне, и бьют благородных рыцарей, пренебрегая правилами честного поединка. Назгулы оборачиваются древним магическим орденом, ратующим за успехи цивилизации, своего рода академией наук, куда избираются навечно и только за воистину бессмертные открытия. А где же хоббиты? Их нет и не было: это - выдумка историков победившей стороны (Гондорско-Роханской коалиции), призванная еще больше принизить разбитого противника (Мордор). Мол, какие-то полурослики - и те их порубили. Так уничижительно в странах победившего социализма историки описывали врагов революции. Такой карикатурой в стране побеждающего невежества предстает история от Фоменко.

Кирилл Еськов, подобно своим предшественникам, задался целью взглянуть на события, изменившие течение жизни в Средиземье, глазами поверженных. Автору "Евангелия от Афрания" не впервой смущать неокрепшие души и поворачивать все по-иному. Это отнюдь не значит, что история извращается. Реальная история не одномерна и даже не двумерна. У каждого она своя, и у каждого - единственно настоящая.

Если филолога Толкина больше занимали лингвистические и формально логические изыски - к сожалению, почти непереводимые, - то "естественник" Еськов представляет историю Средиземья как борьбу мордорской цивилизации, построенной на естественнонаучном знании, с "варварами" Заката, живущими в единении с природой. Такой своеобразный спор "лирика" Толкина с отечественными "физиками" (точнее, учеными) получился: Еськов, как и Перумов, свободное от беллетристики время посвящает биологии. Вслед за Перумовым он одаривает орокуэнов (толкинских орков) не только привлекательными чертами, но и высокоразвитой индустриальной цивилизацией, пересаживая сюжетное "дерево" на почву, более реальную в рамках физических законов нашего мира.

Борьба овладевших научным знанием мордорцев против эльфинитов и их союзников, следующих законам магического мира, немного напоминает войну "цивилизованных" англичан против коренного населения Австралии. (Тамошние жители более восьми тысяч лет назад овладели навыками землепашества, но предпочли отказаться от какого-либо вмешательства в дела природы. Даже искусство австралийцев - картины на песке - эфемерно и исчезает с первым порывом ветра.) Еськов со своим естественно-историческим подходом, по идее, должен быть на стороне прогресса. Одна из первых глав книги действительно поясняет, почему человечеству необходимо развитие науки: иначе можно просто не поспеть за чрезвычайно изменчивыми природными явлениями и остаться на бобах, а скорее, совсем без оных, не говоря уж о других продуктах питания.

Однако автор совершенно не желает облегчить читателю жизнь. Все авантюры Средиземья заканчиваются тем, с чего начались. Научная задача поставлена, но какой же ответ вернее? Имеет ли кто-либо право проводить эксперимент над целым светом? По своей проблематике роман Еськова неожиданно оказывается сродни произведениям братьев Cтpyraцких. Сразу вспоминаются "Трудно быть богом" и "Далекая Радуга". Но у персонажей Ecькова прав на эксперимент все-таки больше: они живут в собственном мире, а не присланы наблюдать за ним, чтобы, словно боги, появиться в нужный момент и в нужном месте с единственно верным в силу своего превосходства над аборигенами решением.

Однако настоящими repoями "Последнего кольценосца" следует все-таки считать не yченых, а благородных (в пределах правил игры), смелых (по мере необходимости), остроумных (по-авторски) и потому очень привлекательных рыцарей плаща и кинжала. С особым пиететом Еськовым написаны страницы, посвященные борьбе разведок, контрразведок и прочих "органов", страницы, которым предпослан эпиграф из романа Джона Ле Карре, писателя, прошедшего школу британских спецслужб. И пусть отдельные ситуации напоминают "Белое солнце пустыни", "Снайпера" и некоторые другие боевики, они всегда к месту и лишь свидетельствуют о стереотипности человеческих решений.

декабрь 1999