Главная Библиотека Тол-Эрессеа Таверна "7 Кубков" Портал Амбар Дайджест Личные страницы
Главная Новости Продолжения Апокрифы Стеб Поэзия Разное Публицистика Библиотека Гарета Таверна "У Гарета" Служебный вход Гостиная


Дрын Дубовый
с дополнениями Хатуля

Альтернативно-историческая литература

Часть 1.

Вчера я, Дрын Дубовый, сидел в позе лотоса, внимая токам вселенского эфира. И было мне явлено видение, пришедшее из тех заоблачных высей, где звенят хрустальные бубенцы звездных духов. Видел я мир, в котором профессор Толкиен написал не "Властелин колец", а "Обитаемый остров", видел толкиенистов этого мира, игравших в штурм Центра и Подполье, видел сайты "Саракш-на-Куличках" и "Библиотека княжества Ондол", видел споры о том, кто прав - Неизвестные Отцы или Подполье, читал стихи, написанные на трех диалектах саракшского. Видел и книги написанные толкиенистами из этого мира. Немногое из увиденного я запомнил, немногое из запомненного сохранил неискаженным и этим неискаженным делюсь с читателем.

Н. Васильева и Н. Некрасова "Черная книга Саракша".


... Никто не знает, кто они были и зачем пожелали создать свое отражение, не чающее иной доли, нежели уготованная ему создателями. Они называли себя Странниками и бежали откуда-то, скрываясь за паутиной склизких серых теней от своих преследователей...


...И лишь одна страна посмела противостоять жестокой воле своих творцов, страна, которую столетия спустя назовут Страной Отцов. Священные башни хранили ее от рабства. Хонти и Пандея, Островная Империя и легионы кровожадных мутантов ополчились на Страну Отцов, но их натиск разбился об непоколебимую решимость людей Страны Отцов хранить свою свободу до конца...


...Гвардеец Страны Отцов - это больше, чем просто воин. Гвардеец - это судьба, это кодекс чести. Гвардеец никогда не тронет ребенка, женщину, старика, никогда не поднимет автомат против безоружного. Когда он стареет - он сам уходит из гвардии, но для окружающих он навсегда останется Гвардейцем...


... Мэллин устало обернулся, услышав звук открывшейся двери. Сердце отчаянно забилось в груди, когда он увидел тонкую девичью фигурку, застывшую в дверном проеме. Эйлэ...

- Ты знаешь, - негромкий голос Эйлэ звенел серебряными бубенцами, - я тревожусь за тебя. Сегодня я смотрела на закат и мне показалось, что небо залила кровь... Мне страшно, - девушка сбилась на тревожный шепот, - а еще этот твой новый ученик. Тот, которого называют Умником. Я боюсь его!

- Не бойся, Эйлэ, - мягко, успокаивающе заговорил Мэллин, - страна Отцов меняет всех, беглец из Хонти не сразу сможет стать иным...


... Медленно падала, обрушиваясь в себя башня Центра, а по улицам Столицы уже стучали кованые сапоги закованных в сияющую сталь воителей Хонти, сеющих страх и разрушение.

Торжествующие победители ворвались в чертоги Мэллина, бросили Владыку Страны Отцов на пол, сковали руки. Мэллин не сопротивлялся...

Н. Перумов "Башня Тьмы"

...Всю необъятную равнину заполоняло войско Олемра. На правом фланге стояли светловолосые гиганты-Пандейцы, облаченные в чешуйчатые бронежилеты грубой ковки. Левый прикрывали Имперцы в поставленных на колеса гигантских подводных лодках, выкрашенных в вызывающе белый цвет. Из дыр в их бортах торчали дула пулеметов, легких автоматических пушек, гранатометов и тяжелых газораспылителей. А за спинами их бушевало необъятное море голов: бронзовокожие горцы, вооруженные лишь короткими толстыми мечами, конные арбалетчики из Западных Джунглей, бесчисленные полки мутантов из западных пустынь - многолазые хараканны, однорукие тукалеры, вооруженные тяжелыми дубинами, серокожие, приземистые пулярты, восседавшие на гигантских чешуйчатых тварях, турданы, уреки, сартены, упыри из южных лесов, морматы-пустынники. А рядом с ними бурлилась бесконечная серая масса - ополчение голованов...

...Олемр торжествующе шагал по улицам Столицы, окруженный свитой из мутантов. Казалось, уже ничто не остановит ликующего победителя, когда навстречу ему бросился Дар Гаал, нацеливший прямо в грудь врага заветный автомат далекого предка, того самого Гая Гаала...

К. Еськов "Последняя башня"

... - Так что же мне нужно делать? - обреченно спросил врач.

- Уничтожить нуль-передатчик Максима Камеррера на позитронных эммитерах. И учти у тебя есть всего лишь сто двадцать дней, после этого земляне окончательно возьмут контроль над Саракшем, - негормко произнес Дергунчик...


...Формально, земляне еще не установили своего протектората над Саракшем, но "Контора Сикорски" уже действовала в Хонти почти не скрываясь. В городской канализации стали находить трупы со следами чудовищных пыток, с посеревшей от применения "сыворотки правды" кожей, распухшими от синяков лицами, ожогами от утюгов и паяльников. Сперва жертвами становились только беглецы из Страны Отцов, но потом был дерзко похищен из собственного дома Хальтер Дуайл, всеми уважаемые старый адмирал и над Хонти сгустилась тяжелая пелена страха...


... Труднее всего было Таресу. Мало того, что за ним гонялись убийцы из "Конторы Сикорски", обеспокоенная непонятными маневрами соперника к нему на хвост села и Морская разведка Хонти. Более того, поскольку Тарди, глава Морской Разведки, давно и надежно сидел на крючке у разведки Островной Империи, все передвижения Тареса сразу становились известны ему, а через подкупленных пандейцами шифровальщиков штаба армий "С" - и пандейцами.

Времени оставалось все меньше, а выйти на агентуру землян в Хонти никак не удавалось. Оставалось лишь надеяться на то, что Уррену на Земле повезет больше и он все же сумеет передать пакет Горбовскому...

"Хроники деяний саракшиан и арканарцев", Рада, Тарала, Дина.

...- Но что ты называешь прогрессом? - мягко спросил Умник у Максима.

- Прогресс - изменение в лучшую сторону, - уверенно ответил Максим.

- Но не кажется ли тебе, что само по себе понятие лучшего заключает в себе непоределенность? Быть может именно создания Башен и добивались от нас Странники?

- Не думаю, - ответил Максим...

"Саракш: Отражение Х" Таййа

...Волдырь не успел скрыться... Еще грохотали пулеметы, глаза слезились от порохового дыма, но Волдырь прекрасно понимал, что он уже обречен. Сперва замолк один пулемет, потом начали затихать звуки автоматной стрельбы и, последним, глухо поперхнувшись замолчал второй пулемет.

Волдырь еще успел увидеть выходящего из порохового дыма Странника и прочесть в его холодных глазах смертный приговор. Тяжелый крупнокалиберный пистолет в руках Странника вздрогнул, выплюнув в лицо Волдыря свинцовую смерть...

"Книга хроник Саракша" Диритариан и Педро из Кордовы.

...Максим глубоко вдохнул напоенный цветочными ароматами воздух Потаенного Леса, снял руку с автомата и устало опустился на землю. Хрупкие серебристо-белые цветы испачкали серую рубашку Максима сладковатым соком.

Максим лежал, наслаждаясь покоем и не видел, как медленно поднимает к плечу тяжелый карабин капрал Чача, вторично нарушивший клятву...

Часть 2.

Не желая утомлять моих благородных читателей однообразием, я, недостойный сказитель, желал было завершить сию историю, но шум и волны, вызванные спорами о статье Мисс Твинкль, достигли и моего уединенного убежища и было мне вновь явлено видение другого мира, историю которого я, смиренный и недостойный благосклонного внимания высокородных читателей и рассказываю.


"Профессор Джон Толкиен всю свою жизнь посвятил работе над мифологией волшебного мира, фантастическим далеким прошлым Земли. Но его изыскания так и остались бы незамеченными, если бы не написанная им для одного из крупных лондонских издательств повесть "Последний кольценосец". Она вызвала живой интерес читателей и на волне этого интереса Кристофер Толкиен, сын Джона Толкиена, опубликовал компиляцию из черновиков отца под названием "Черная книга Арты".

("Библиография" Дж. Харпентер)

"Но российские поклонники Толкина, забыв о христианских идеалах своего кумира, превратили созданный Профессором мир в полигон для игрищ в "Зарницу" с деревянными мечами. Еще дальше пошли "литераторы", предложившие новое прочтение Толкина. Н. Некрасова и Н. Васильева в своей хронике "Сильмариллион" описывают точку зрения Светлых Сил на развитие событий в Средиземьи. А молодой российский фантаст К. Еськов пошел еще дальше и написал дешевый боевичок "Властелин Колец", в котором превратил философскую глубину "Последнего Кольценосца" и "Черной книги Арты" в пошлое решение несложного квеста"

("Странная любовь российских толкинистов" Т. Дуболомова, "Независимая газета").

"Книги Толкиена - христианские, христианские по духу и по букве. Сам Толкиен пишет "Последний Кольценосец", безусловно, - книга христианская, католическая". Но даже если игнорировать слова автора, нельзя пройти мимо прямых параллелей с христианским богословием в книгах Толкиена. В них мы находим и Единое творящее начало (Ахе, Тьма) и существование души, как самостоятельной субстанции, независимой от тела. Трудно не увидеть в обличении культа Валар полемики с язычеством, местами прямо связанной с полемическими трактатами христианских авторов. Наконец, нельзя не видеть глубоко христианского характера этики книг Толкиена. Жертвенные героизм Мелькора, Элхе, воинов Аст Ахе прямо отсылают читателя к евангельской заповеди "Блажен, кто положит душу за други своя"

("Толкиен и христианство", Ятана, опубликовано в "Библиотеке Эс-Тэлиа")

"И вот теперь последователи печально известного академика Фоменко появились и среди толкиенистов. Прежде всего речь идет о Н. Васильевой и Н. Некрасовой, авторах печально известного апокрифа "Сильмариллион".

Мотивы авторов несложно понять - романтика Зла всегда привлекала незрелые души. Ими были приложены все усилия для того, чтобы оправдать действия Манве, Тулкаса, Феанора и нельзя сказать, что доказательство получилось убедительным. Половину злодейств Манве и его подручных авторы были вынуждены просто замолчать, утверждая, что никогда не существовало Эллери Ахе, а следовательно не было и казни на белой скале, и насилия над сознанием детей, лишенных прошлого. Слащаво и недостоверно ими был изображен быт Валинора, напоминающего не то агитационную картинку советских времен, не то житие святого Манве. Но такие деяния, как уничтожение замка Хэлгор или Аст Ахе нельзя было замолчать и чтобы придать хоть какую-то убедительность действиям своих героев авторы были вынуждены буквально вывалять в грязи Мелькора и Гортхауэра, выставив их лишенными человеческого облика чудовищами, получающих удовольствие от чужих страданий.

Не жалея чужого мира, авторы прошлись по нему коваными сапогами апокрифа, дабы на обломках прекрасной сказки, созданной Толкиеном построить убогую халупу псевдохроники. Мир "Сильмариллиона" мертв, герои картонны и безжизненны, логика отсутствует как таковая. После виртуозного стиля "Черной Книги Арты", после ярких, запоминающихся образов Элхе, Гэлеона, Иэрнэ, после удивительных сказок Мелькора построения Васильевой и Некрасовой производят печальное впечатление. Попытка создания своего взгляда обернулась пустой и скучной выдумкой".

("Размышления о Сильмарилионе", Александра Легранжева, опубликовано в "Арте-на-Куличках")

"Роман Еськова не принес ожидаемых откровений. Несколько затянутое описание путешествия героев через западные земли Средиземья, перемежающееся многочисленными этнографическими описаниями быта людей, эльфов, придуманных автором хоббитов и гномов, не обладает ни блистательным сюжетом, ни философской глубиной, ни психологической достоверностью толкиеновского "Последнего кольценосца". Сюжет предсказуем и незамысловат, единственная удачная находка - инверсия точки зрения, для автора центром мира являются западные земли - обитель людей и эльфов. Описанные Толкиеном земли - Харад, Умбар, Кханд для Еськова являются периферией цивилизованного мира. Автор не удержался и под влиянием дешевых стереотипов массовой культуры сделал Пять Магов бессмертными. Желая оправдать Арагорна автор превратил жертв Заклятья Тени в души древних клятвопреступников. Все эти изменения не пошли на благо описанию, Средиземье "Властелина Колец" оказалось рыхлым и противоречивым, потерявшим цельность и реалистичность "Последнего Кольценосца". В целом же, Еськов сумел создать добротно сделанный боевик-фэнтези в околотолкиеновском антураже. Толкиенисты, скорее всего, встретят его в штыки, но для остальных он будет небезинтересен"

("Легенда о Кольце: Аннотация В. Бочарова на "Властелин Колец" К. Еськова, опубликовано в фэнзине "Если" N 11 за 1999 г.)

"Откровенной проповедью сатанизма является "Сильмариллион" Васильевой и Некрасовой. Единое Начало - Тьма, как и ее посланец Мелькор в нем представлены сосредоточием зла. И напротив, Павший - Эрэ и присные его - Манве, Тулкас, Ороме изображены как воплощение всех возможных идеалов. Но несмотря на все старания Эрэ и его слуги все равно демонстрируют свою истинную сущность, проявляющуюся в уничтожении Нуменора, проклятии непокорных эльфов-нолдор и многом другом".

("Сильмариллион и сатанизм" Дмитрий Мелехов, опубликовано на "Арте-на-Куличках")


Хатуль

Я не Дрын, я просто пытаюсь продолжить...

"Широко известный в определенных кругах толкинистов Вадим Барановский не скрывает своих оккультных пристрастий и подписывает свои творения псевдонимом "Ингвалл Колдун". В его последних рассказах, опубликованных на "Арте-на-Куличках" под английскими заглавиями "The Lost Road" и "The Notion Club Papers", он пытается вовлечь в свои колдовские занятия... героев Дж. Толкина, а заодно и его соплеменников и коллег.

В опусах Ингвалла "глюколовством", типичным разве что для истерических московских девиц, занимается... профессор английской лингвистики, в котором нетрудно узнать самого Толкина. В 'The Lost Road' он делает это в обществе собственного сына, а в 'The Notion Club Papers' - в компании чуть не всего факультета.

В глюках видится ему Нуменор, знакомый нам по "Чёрной Книге Арты" как родина героя Хэлкара, первого из Кольценосцев. Разумеется, Ингвалл не забывает поставить всё с ног на голову, и пребывание Саурона в Нуменоре сопряжено с параноидальной слежкой всех за всеми и приводит к гибели острова. Напоминаем читателю, что Саурон у Профессора - Ученик Тано Мелькора, и, как мы уже доказали, символизирует апостола Петра; в гибели же Нуменора повинен Эрэ, "Князь Мира Сего". С больной, так сказать, головы на здоровую... Нетрудно догадаться, кому будут симпатизировать читатели Ингвалла..."

(О. Пригорская и Арк. Шухов, "Имя им легион: отечественные продолжатели Толкина и христианство")