Двойняшки Блэк
- Зачем тебе это нужно?
- Я прошу тебя…
- Он смертный, он все равно умрет. Валары дали ему время для жизни. Он ее истратил. Он заслужил свое. Ему больше нет места здесь.
Эльфийка вздохнула. Она отвела взгляд от чистого спокойного лица воина.
- Теперь он свободен, - сказал эльф, - Земные дела не трогают его более.
- Ты уйдешь за море, а я останусь здесь вечной хранительницей памяти о былом величии эльфов. Возможно, мы никогда больше не увидимся. Оставь мне надежду на будущую встречу.
- Вернув человека? Какой в этом смысл? Ты вечна, если тебя не убьют. И, возможно, такие же люди как он.
- Песок в моих часах только начал сыпаться, - ответила эльфийка, - Я слишком молода даже для человека. И, верно, потому подвержена излишним эмоциям.
- Привязанность к человеку? - он прошагал поближе к неподвижному телу. - Идет война, Эвала, ты просишь возвращения одного. Он достиг предела своих возможностей. Он выполнил свой долг и заплатил за все. Он прошел путь, что был ему предначертан.
- Что изменится, если он воспрянет из царства теней?
- А если он не хочет возвращаться?
- Спроси его…
…Задолго до того дня Эвала сидела у дерева в лесу, рассматривая лепестки цветов и любуясь движением желтых листьев, гонимых легким ветром. Она напевала песню, такую тихую, что слова сливались в ней, и смысл становился непонятен.
В тот день она встретилась с человеком. Он шел прямо, гордо подняв подбородок и ведя за собой лошадь - прекрасного гнедого жеребца. Его дорожный плащ и сапоги запылились, рука сжимала меч в ножнах. У человека были серые глаза, горевшие стальными пламенем и спутанные черные волосы. Он шел без страха или беспокойства, хотя, похоже, бродил не первый день в поисках цели.
Эвала аккуратно поднялась и бесшумно, как могут только эльфы, подобралась к нему поближе. Ей было всего шестнадцать лет, сама наивность, несмотря на сущность авари. Ее поразила резкая почти агрессивная красота мужчины.
"С таким лицом ты проживешь бурную, но короткую жизнь", - подумала она.
Конечно, она не могла предугадать все перипетии судьбы воина, бредущего по лесу. Этот дар дается мудрым, а мудрость постигается со временем. Она же для эльфов была еще, по сути, ребенком.
- Куда ты идешь? - рискнула спросить она.
Человек быстро оглянулся.
- Куда? Куда ты идешь?
- Кто здесь?
Он не выхватил меч и не испугался, но насторожился и по-ястребиному вгляделся в окружавшие его деревья.
- Кто ты? - отозвалась Эвала.
- Выходи, чтобы я мог тебя увидеть, - сказал воин.
- Куда ты идешь?
Мелодия ее голоса звенела и переливалась в трепетавшем чистом воздухе. Он подумал и вскоре понял, что имеет дело с эльфом. Кто мог еще так говорить и двигаться. Поэтому решил прекратить попытки обнаружить ее. Разве смертному это под силу?
- Мой путь лежит ко дворцу Элронда Мудрого, - сказал воин.
- Ты идешь не туда, - ответила она.
- Правда? А ты знаешь, где он живет?
Эвала рассмеялась.
- Кто же этого не знает!
- Люди. Я, например.
- Вы слишком далеко ушли от нас, смертные. Вам безразличны эльфы.
Мужчина приподнял брови и небрежно оперся о ствол дерева.
- С этим можно поспорить, - сказал он.
- С эльфами не спорят, у них просят совета.
- Тогда я прошу совета - как найти Элронда?
- Ищи. Твоя судьба приведет тебя к нему.
Человек рассмеялся.
- Правду говорят, не спрашивай совета у эльфа и ветра.
Эвала на мгновение высунулась из листвы, чтобы сказать:
- И не правильно говорят. Все советы эльфов приводят к цели…
Тут она заметила, что покинула свое укрытие и поспешно скрылась. Воин стоял, пораженный белизной ее кожи, глубиной ее голубых глаз, а больше всего - светом, что озарял ее изнутри. То был не пламень, но яркое солнце, дарившее миру рассвет.
- Кто ты? - спросил он.
Эльфийка, не ожидавшая и пораженная столь явным восхищением ее красоты, молчала. Она много раз потом говорила себе, что должна была уйти. Негоже так вести себя. Но ей было всего шестнадцать лет, и он первым признал ее красоту. Это покорило ее, льстило ей, грело душу. И она ответила:
- Я - Эвала. Авари. Я помогу тебе…
Она бежала впереди, пригибая ветви, чтобы он знал, куда идти. Порой ее платье мелькало сквозь листву, и человек видел край, трепетавший на ветру. Порой ее золотые волосы взлетали, озаряя лес своим сиянием, но увидеть эльфийку всю он так и не смог.
Когда она довела его до Имладриса, он остановился и, поискав ее глазами (и не найдя), сказал:
- Спасибо тебе, Эвала, эльф-авари.
Она рассмеялась.
- Так как же зовут тебя, благодарящий?
Он оглянулся на смех и ответил:
- Я - Боромир, сын Дэнетора…
…Она повторяла это имя и твердила себе, что сглупила. Зачем он это сделала? Зачем помогла? Сказала имя. Зачем спросила, как зовут его? Она - авари. Что сказали бы братья о ее неожиданном знакомстве.
…- Люди не ровня эльфам, - будто услышала Эвала голос Норио - старшего брата, - они не выше и не ниже нас. Они - другие. Всю свою жизнь они ходят на границе света и тьмы. Они способны перешагнуть грань, сразу этого не заметив.
- И способны вернуться?
- Редко. Но изначально они нейтральны. Их надо убедить в переходе на какую-нибудь сторону. И слишком просто и обыкновенно это сделать…
Эвала остановилась, глядя на свое отражение в прозрачной речной глади. Что же такого в ней, что удивление и восторг захватили его, как только он увидел ее. Первое признание ее красоты запало ей в душу. Прекрасное окружало ее и было в ней. На миг Эвала засомневалась, стоит ли гордиться человеческим мнением, но тут же вспомнила, что люди не столь восприимчивы к прекрасному, порой не замечают его в спешке, делах или лени, что это действительно важно.
Она легла на траву у реки и посмотрела в небо. Пушистые белые облака меняли форму, принимая причудливые очертания, становясь лошадями и замками. Красивый длинный меч материализовался в небе, разрезав белое поле с маленькой фигуркой человека на нем. Она приподнялась, чтоб лучше разглядеть его, но в воздухе уже медленно плыли стрелы. Они разорвали поле и облако вместе с мечом расплылось.
Эвала снова легла…
…- Ты?! - поразился эльф.
- Ты слышал?
- Что?
- Дэнетор лишился старшего сына.
- Боромир мертв? Откуда ты знаешь?
- Могучий Андуин принес его тело ко мне. Как будто река знает, что я была помощником в его поиске своей кончины.
- Такова его судьба…
…Мелькали деревья, дороги и лесные тропы. И птицы, обеспокоенные грозой, двигавшейся по миру, испуганно щебетали. А Андуин молча и ласково покачивал ладью с неподвижным витязем.
- Зачем?..
- Спроси его…
- Всего один человек… Что он значит для тебя?
Эвала задумалась. А в самом деле? Вслед за ним придет другой. Он один из миллионов смертных. Что ей до него. Ей - бессмертной эльфийке.
- Он заслужил наказание. Его путь завершен.
- Будущее изменчиво, - возразила эльфийка, - Я могла не заговорить с ним, не помочь найти дорогу. И что было бы тогда? Он опоздал бы на Совет. Вместо него пошел другой, - наконец она поняла, что ее гложет, - Я указала ему путь к смерти. На мне лежит вина.
Глорфиндел медленно поднял на нее глаза.
- Я спрошу.
Эльфийка сидела по деревом, глядя на меняющийся окружающий мир живых, соприкоснувшийся с миром теней. Бесплотные призраки, пока не допущенные в зал, кружились, величаво и скорбно взирая на нее, закрытой туманной дымкой.
Как во сне она наблюдала за Глорфинделом, что соединил два мира и смотрел теперь сквозь пустоту, ища гондорского витязя.
Проходили секунды, минуты, а он все не являлся. Но вот, отчаявшись ждать, Эвала увидела полупрозрачную фигуру, медленно плывущую к ним.
Глорфиндел остановил его движением руки.
- Ты Боромир, сын Дэнетора? Погибший от стрел орков на берегу Андуина?
Призрак медленно осмотрел эльфа и еще медленней наклонил голову.
- Желаешь ли ты вернуться в мир живых?
Ничто не изменилось в призраке. Эвала смотрела, не отрываясь. Боромир шевельнулся.
- Я был наказан. Я преступил черту. Я заплатил. Но нет прощения, покуда Саурон не повержен. Я не могу вернуться.
- А когда Саурон будет уничтожен? - вмешалась эльфийка.
- Если будет возможно, я… хотел бы.
- Я помню нашу первую встречу, - сказал воин.
- И я.
- А теперь что?
- Каждый пойдет своей дорогой. И пусть удача улыбнется нам.
- Она непостоянна. А мы еще встретимся?
Эвала пожала плечами, тихонько вздохнув, как лист прошелестел.
- Будущее изменчиво.
Эльфийка встала и проводила взглядом Боромира, сына Дэнетора, который шел к своему новому пути.
Был новый день…
Текст размещен с разрешения автора.