Эарин Форменель

Возвращенный

Вспыхнули паруса, словно крылья, словно листья - затрепетали. С жалостным стоном стали лопаться и хлестать по бортам и палубам корабельные канаты. И чудилось, будто зовут они, зовут на помощь и плачут: "Lau!" Мачты ли то гнулись под ветром, перебрасывавшим злое пламя с одного гибнущего лебедя на другой, или просто почудилось нолдо...

Никто не решился сказать что-то против слова Феанаро - все были либо согласны, либо так напуганы, что не могли найти в себе сил возразить, заступиться спасти...

- Я иду к вам! Постойте! Простите! - юноша перебегал по обрывающимся снастям, по рушащимся реям... сквозь завесу смолисто-черного дыма никто с берега не видел безумца.

- Остановись! - сильные руки схватили нолдо и опрокинули на потемневшие от гари, летевшей сверху доски палубы. Его накрыл мокрый холст парусины, сбивая охвативший одежды огонь.

- Стой, сгоришь! - другой эльф в мокром перепачканном камзоле с серебристой звездой на груди поднял его на ноги. В его темных глазах отблеском горело пламя - или просто зарево так отражалось в зрачках?

И еще трое, нет четверо рядом с ними - как им только удалось?

- Вот теперь, пока стоит дым - тогда не узнают...

Ветер, что разметал огненные снопы по всей гавани, заиграл в чуть натянувшихся парусах.

- Воду в бочки, в ведра! Чтоб ничего не загорелось! Ветер наш помощник и враг!

И они вели лебедя - почерневшего, тронутого, но не побежденного огнем в открытое штормящее море.

- Ульмо, Повелитель Вод, услышь слово - помоги вернуться, помоги просить прощения, искупить хоть чем-то вину, что вечно на нас пребудет, помоги, услышь глас...

- Молчи!

Юноша поднял глаза.

- Молчи! Не зови беду, пока сама не пришла! Валар прокляли нас и никогда не простят! Никогда нам не искупить того, что стало роком. Нет дороги назад для покинувших Валинор.

- Почему же тогда ты не последовал за Феанаро?! Он так же говорил! Почему же ты спас?..

- Я не мог позволить ему уничтожить все корабли - просто не мог. Слишком многое в памяти, слишком дорого мы взяли - придется столь же страшно платить...

- Но ты же хочешь вернуть ...

- Мы не сможем вернуться! Никто не позволит нам снова ступить на родную землю, пока не свершится Судьба.

- Тогда куда же мы?

- Это последний путь...

Тронутые огнем паруса беспомощно бились в руках штормового ветра. Стонали борта под ударами беснующихся волн.

"Lau..."

Трещали доски, сломалось кормило, но не сдавался лебедь стихии, до последнего оберегая своих спасителей...

Ульмо Великий, если таков твой приговор - то сверши его поскорее, и пусть от тебя Судия узнает, зачем мы хотели вернуться...

- Смотрите, что там? - кормчий махнул рукой. Легкая рыбачья ладья телери приблизилась к темному силуэту.

- Быть не может...

- Я помню тот день, я тогда был совсем юнцом...

- Как он здесь очутился?

Черный разбитый остов прочно засел на мели среди рифов. Следы огня и жестокого шторма увечили некогда прекрасный корабль. И никого не было на палубе, что бы поведать, каким чудом лебедь вернулся домой.

- Не мог же он сам...

- Все в шторм погибли, наверное.

- Но кто?..

- Не спрашивай, брат, лишь Намо точно знает ответ.

- Почему мы раньше его не видели? Давно ли он здесь и сколько пробыл в море? Может ли корабль столь долго быть на плаву без команды?

- Этот мог бы, - грустно улыбнулся сереброволосый телеро, проводя рукой по мертвому ныне борту судна.

Никогда более телери не делали столь прекрасных кораблей... Но вернувшегося Лебедя возродили, дабы хранить память о былом искусстве и страшной потере.

Посвящается Аагесу Мифраэндилю

Текст размещен с разрешения автора.