Главная Библиотека Тол-Эрессеа Таверна "7 Кубков" Портал Амбар Дайджест Личные страницы
Главная Новости Продолжения Апокрифы Стеб Поэзия Разное Публицистика Библиотека Гарета Таверна "У Гарета" Служебный вход Гостиная


Кеменкири

Зеленая книга Вайрэ

Почему "Зеленая", спрашиваешь ты? Вот уж не от тебя ожидала такого вопроса, Серый Странник! Впрочем, от кого его ожидать? Одни ничуть не удивятся - какую же еще книгу написать Златенике, королеве Древнего Леса! Другие... да-да, то есть ты, Олорин... другим следовало бы когда-то повнимательнее слушать наставника своего Ирмо, когда толковал он об Арде неискаженной и нашем предназначении в ней. В той Арде, где не было места мертвому, и история оставалась бы, проходя, живой, подобно вечным деревьям Амана. А мы, я и Намо, предназначены были стать историками и хранителями прошедшего этого мира. Он - в точных строках Книги, я - в полотнах гобеленов, где чувства и воспоминания переливаются в цвета и переплетаясь рождают узор...

Но мы живем в Арде искаженной, и книгу пришлось писать мне, а теперь и вовсе - видишь, записная книжечка, какая уж по счету, гобелены заброшены, а уж что сейчас творится в чертогах, мне и представлять нет никакого желания. Что ж, смешно было бы полагать, что искажение не коснется и того, что кажется самым неизменным - чертогов Ожидания. Вот как это случилось...

Блокнот первый. Намо.

Когда в Аман, Бессмертную Землю, был привезен скованный Мелькор, с ним пришло и Искажение. Пришло Время, тихо - в мириады раз тише, чем в Смертных землях, подточившее Вечность. Сначала мы даже повеселились - начали линять псы Оромэ, Ване пришлось создавать грабли для сбора шерсти и расчески для них, а я на время отложила плетение и пристрастилась к вязанию.

А потом стала замечать, как изменился Намо. Да, он всегда был молчалив и не очень-то общителен, почти не выходил из Чертогов, да и на меня обращал внимание не часто. Что ж, его предназначение было в другом - хранить, записывать, анализировать... И если уж охотно обращался к кому-то - так чтобы узнать что-нибудь еще о произошедшем в мире. Наверное, потому и пошел он в концов в ту дальнюю галерею, - еще две эпохи предстояло ей быть пустынной, - где за последней дверью томился Отступник. Да еще Ниенна, зайдя ко мне поболтать, непременно заглядывала и к супругу моему: пожалей его, мол, раскаялся ведь во всем...

Он стал задумчивее прежнего, и записи в Книге стали появляться реже, потом прекратились совсем, она отодвинулась к дальнему углу стола, собирая пыль - серую, здешнюю, с примесью белой, алмазной, залетавшей иногда с ветерком. А на ее месте появилась другая книга. Что было в ней? Какие-то мысли, рисунки, фрагменты, переписанные на память из Книги Судеб, фрагменты, совершенно противоречащие ей... Впрочем, это была его собственная книга, и не мне предназначалась читать ее. Я лишь удостоверилась, что Книга Судеб заброшена, и, вздохнув, перенесла ее к себе. Продолжать. Гобелены можно выткать и позже, перечитав ее строки, а что делать, если этих строк не будет?

Затем перестал он обращать внимание на прибывающие души, затем - вообще на что-либо, кроме своих размышлений. Даже уход Илталинде, по-моему, почти не заметил, дав ему разрешение уйти почти машинально. Ах, жаль, жаль, умнейший майа, на нем многое в Чертогах держалось; стоило ему улететь - и хлопот у меня стало совсем уж выше головы...

Да, пряжу и станок пришлось оставить совсем. Я надеялась просить о помощи Мириэль - кто мог быть искуснее Вышивальщицы? Вначале она и вправду помогла. Сколько душ смотрели, как зачарованные, на ковер с изображением Дерев Света, пока Ниенна не упросила меня подарить его - чтобы свежее была память и горечь о невозвратном. Но Феанор, вызвавшийся помогать кому угодно и в чем угодно сразу по появлении в Чертогах, - я попросила его разбираться с новоприбывшими и составлять списки на новое воплощение, - первым делом потребовал возвратить к жизни мать - и я не могла ему отказать.

...почему он не включил в списки себя? Да нет, проклятие тут, как ни странно, не самое главное, у него и просто руки не доходили - то один, то другой родич оборвет свою жизнь героическим образом, и начинает, не успев даже до положенного чертога дойти, убеждать Огненного Духа: выручай, мол, там без меня - никак... А потом, ему нравилось быть почти что главным в Чертогах, где от него зависело столь многое.

По-моему, он нашел себя, и я не без радости подчинила ему почти всех майа, и почти все заботы, кроме Книги: на нее уходило все больше времени. Казалось бы, чем больше свидетелей, тем проще собрать все крупицы произошедшего. Оказывается, совсем наоборот. Не знаю, чего больше в этом - следов Искажения или неотделимого от всех живущих разнообразия, но не только двух одинаковых, но и двух непротиворечащих друг другу рассказов мне не довелось услышать. И приходилось долго анализировать, сопоставлять, соотносить, что говоривший знал наверняка, а что - только слышал, по нраву ли ему было то, что нечто произошло, или напротив - так и не произошло, вспоминать славные и постыдные моменты их биографии, казалось бы, не имеющие именно к этому рассказу никакого отношения... Да-да, теперь это называется "история", "критика источников"... Приходилось слышать - в Гондорском архиве и некоторых иных подобных местах. Кого они только, кстати, не числят своим покровителем - только не Владыку Мертвых, и скажи им такое, обидятся еще...

Потом было то, о чем знают все - Туор, Эарендиль, война Гнева. Для меня это обозначало прежде всего две вещи. Во-первых, окончательно решился уйти Намо - но мне казалось, что это произойдет нескоро. Во-вторых, в который раз почувствовав, что безнадежно путаюсь в рассказах мертвых, я решила обратиться за помощью к живым - благо, в Валиноре их снова стало гораздо больше. Началось с Туора - я буквально изловила его за рукав сразу по окончании Совета Великих, а впоследствии часто заходила перекинуться словечком другим в башню к Идриль - но это уж скорее о нашем, о женском, чем для истории. А потом вернулись столькие эльдар...

Кстати, и на тот пир я пришла, рассчитывая узнать что-нибудь новенькое - и ловила ехидные взгляды кое-кого из своих собратьев и со-сестер (не будем показывать пальцем, но прежде всего - Варды и почему-то Нессы) на перо за ухом и затейливую чернильницу на поясе. Да еще на то, что я упорно не собиралась занимать свое положенное место, пробираясь между рядами эльфов к очередному источнику информации. А их было немало. Ведь то было первое большое празднество в честь Возвращения - когда славная, но мрачная тень Войны Гнева уже чуть-чуть отодвинулась в прошлое.

А потом, в разгар пира, появился Намо, больше моей скромной персоны удивив Стихии. Мне мгновенно стало неуютно - я (да и все они) почувствовала его враждебность. Он стал чужим, и никто так и не заметил - когда и как именно. А ведь я, наверное, могла его переубеждать, что-то предпринимать. Но не пыталась. Когда-то давно, - еще не покинул Валинор Отступник, - пыталась подступиться, а он только и сказал: "Пути наши расходятся". И я поверила - все же из нас двоих дар предвидения достался ему. А теперь мне казалось, что я была неправа. Потому что Намо вдруг напомнил мне Илталинде, да нет, Суулу, - как он сам назвал себя, когда вернулся - как ни странно. Хотя тот кричал что-то бессвязное, пытался показать какие-то разбитые на мелкие осколки образы, метался, - а Намо только молча и мрачно сидел на своем месте, опустив глаза и не прикасаясь к яствам. Нет, не безумие, а какая-то мрачная отрешенность и решимость. Суула уходящий - ведь он тогда уже назвал себя так. (Наверное, и у Намо уже было новое имя. Только он никому не сказал его.)

И когда он встал, что-то наконец скороговоркой произнес ("...что ж, оставайтесь здесь!"), и, чуть ли не перешагивая через гостей, направился к выходу, я сразу почувствовала мысль Ниенны: "Иди. Ты еще успеешь попрощаться. Он зайдет в чертоги за Книгой", я на полуслове оборвала разговор с Финродом (Амариэ только обрадовалась) и, в пику супругу, постаралась выбраться никого не задев, а уж снаружи обернулась аккуратным серым облачком и стрелой направилась к западу.

Конечно, от Намо в принципе, а тем более от Намо, каким он стал, трудно было ожидать многословного прощания - мог бы и просто пройти, не заметив. Но почти у дверей он обернулся, кажется пробормотал ту же фразу ("...оставайтесь!"), а потом посмотрел в глаза и отчетливо добавил: "А ты ведь тоже уйдешь. Позже. И..." - но тут словно прислушался к чему-то и решительно направился к Стене Ночи. Я не стала провожать его далее - к чему? Я думала о том, что же он хотел сказать, и предстоит ли нам где-нибудь в безднах грядущего встреча, но дар пророчества все же был его даром. Я умею лишь обобщать, глядя в прошлое. Поэтому теперь я говорю: наверное, это было "...и по-другому".

А тогда у меня вскоре просто не осталось времени для лишних размышлений. Всплывали все новые вопросы, совершенно неожиданно приходилось выяснять, что происходило в тот или иной день - от Предначальных до вчерашнего... Я все чаще покидада чертоги, направляясь то к Валимару, то к Тириону, то даже на Тол-Эрессеа (ох, до сих пор с удовольствием вспоминаю беседы с Мудрыми в глубинах архива...). А в Валиноре к такому не привыкли - и что только не слышала я поначалу в свой адрес:

- Смотри-ка, Ниенна переоделась...

- Да нет же, это кто-то из майа Кементари.


- Что это Эстэ днем не спит?!

...

- Вана, иди к нам, потанцуем!

Впрочем, быстро привыкли узнавать - по озабоченному виду и перу за ухом.

И если с делами Перворожденных еще как-то удавалось разобраться, то с людьми было чем дальше, тем сложнее. Они ведь не задерживались в Чертогах, уходя за Грань, и если не успеешь расспросить, став на дороге - пиши пропало информация! Конечно, многое привозили в архив Тол-Эрессеа корабли, возвращавшиеся из Нуменорэ. И все же чем дальше, тем больше убеждалась я, что на полках архива собрана, увы, далеко не вся мудрость, а Мудрые не всезнающи. А ведь люди становились все более важной частью мира...

И тогда я вспомнила прощально предсказание Намо. И впервые сказала: "Да - уйдешь, но по-другому. Не в неведомые высоты и бездны - на просторы того мира, в центре которого было наше первое жилище. Не навсегда - чтобы разузнать, понять и вернуться. Не с шумом и недовысказанными проклятьями - тихо, тайно, никого не тревожа. К тому же, слава Единому, мне есть на кого оставить Чертоги".

Да, у меня был целый план. Хоть и не оправдались надежды на майар отступников, которых Совет Великих, не придумав ничего лучше, отправил зачем-то в наши владения. Кроме Воителя и Воительницы, конечно.

Блокнот второй. Отступники.

...Вообще-то на Совете я оказалась лишь потому, что вновь должна была решаться судьба Суулы - я так и привыкла называть его - слишком уж запомнилось: выдох-выкрик "Не зовите так! Суула - отныне..." (и тише - "Он назвал...") и невидящий взгляд как раз сквозь меня. Тогда я просто ничего не поняла и уткнулась в плечо Ниенны (Намо снова не пришел, а ведь когда-то Илталинде был любимым учеником). Зато, когда в чертогах с течением лет появились первые безумные души, я уже знала, что от них ожидать.

Суула был общим решением препоручен Ирмо для исцеления, и прошло немало лет, прежде чем Владыка Снов решился вновь пробудить его. Как раз перед Войной Гнева. Ирмо всегда был несколько отрешен ото всего, происходящего за границами колдовских садов... Спохватился, пытался не пустить на Суд над Отступником - ну да, а крылья зачем? Одним словом, теперь картина была ничем не лучше прежней.

Впрочем, здесь решать было нечего, и кто-то из майар Ирмо почти сразу удалился, бережно обхватив за плечи старого-нового пациента, а взоры иных обратились к провинившимся. Хотя я-то все вспоминала искаженное страданием лицо моей Серебряной Песни, моего Ветерка - и пропустила поворот мысли Манве (или кого-то еще?), из коего следовало, что в Чертоги Ожидания (Чертогам Намо их уже не называли) направляются Ити и Охотник...

(...почему нет...)

...Айо и Золотоокий...

(...может быть, от них даже польза какая-нибудь будет? - песнями, видениями - Феанора с очередным несогласным разнимать - вот уж единственный недостаток Огненного Духа, зато какой...)

...Махтар и Меассэ...

- Ну уж нет! Только не Воители! Мне Феанора хватает! - я только потом поняла, что выкрикиваю это, чуть ли не в центр круга выбежав, и смущенно отступила. Нужно отдать должное братьям и сестрам - ни смешка, ни вопроса, почему собственно Феанор. Тулкас и тот высказался непосредственно по делу: это, мол, ко мне их что ли, обратно? И что я с ними делать буду? - и вдруг разразился своим фирменным громовым хохотом, запустив руки в рыжую шевелюру.

(Наша феантурская компания отреагировала традиционно: я вздрогнула, Ниенна всхлипнула, Эсте проснулась, по лицу Ирмо проскользнула та неуловимая улыбка, о которой и не скажешь, есть ли она на самом деле (а может быть, это как раз Ирмо нет, одна улыбка висит перед тобой...). Оромэ, напротив глядел с ехидством вечного соперника: "Ну, что еще ЭТОТ придумал?" Остальные - не то привыкли, не то считают выше своего достоинства реагировать.)

- О-хо-хо! Что я придумал! Ну-ка пойдемте со мной!.. Пока война шла, мне и с кое-кем из Эдайн словом перекинуться довелось. Они мне такое объяснили! "Тридцать три наряда вне очереди"! - и под затихающие раскаты собственного хохота он направился к выходу, сделав знак майар следовать за ним.

- Пойдем, - произнес Махтар. - Надеюсь, они не успели рассказать ему, что такое... - он наклонился к уху Меассэ и что-то прошепал. Она густо покраснела, отмахнулась - "Балрога тебе на язык!" - и направилась следом.

Прочих надлежало отвести в наши Чертоги, но выглядели они не в пример хуже Воителей. Так и не знаю - Враг постарался или Тулкас с присными на предварительном расследовании перестарались... Пришлось снимать с работы всех майа - отнести своих собратьев на руках. Ниенна рвалась лично донести Ити, я отговорила - мы на таскательную силу не бедные, ты лучше со мной пройдись, а то у меня в голове сумбур и полное развоплощение, и работы опять невпроворот...

Между прочим, сложить вначале их пришлось чуть не штабелем - и с порога бросаться разнимать Феанора с целым хирдом новоприбывших гномов (ох, что ж такое в Эндорэ деется? Ладно, еще расспросим...). А потом выяснилось, что вреда от них не было, конечно, никакого, но и пользы немного - так, приятное общество и не более. Ити и Охотник расплетали очередные объятия только с тем, чтобы немедленно заплестись в следующих. А чем занимались в другом полутемном углу Айо и Золотоокий, я так точно и не узнала. Кажется, они нашли способ перемещаться по тем мирам, в которые как раз тогда ушел Намо, не сходя с места. Впрочем, я не вглядывалась...


Что ж, хоть часть надежд моих не оправдалась, я не падала духом. Во время моих пока еще кратких отлучек со всем управлялся Феанор - организатор просто неподражаемый, если б не его горячность. Зная это, я просила Ниенну заглядывать время от времени, успокаивать и его и пострадавших. Так прошло довольно времени - особенно по счету смертных, в дела которых я все больше погружалась в эрессейском архиве. И когда я решилась отправиться в Смертные Земли, осталось лишь назначить того, кто будет до моего возвращения писать Книгу Судеб. И, сколько бы я ни думала, в голову приходил лишь Суула - и только он, в кого Намо когда-то вложил так много своей любви, знаний и силы! И я отправилась к Ирмо, хотя до срока второго исцеления майа оставалось еще немало времени.

...Переплетение листьев в кронах и теней их на траве, переплетение негромких звуков - пение, птичьи трели, шорох ветра, переплетение сильных и еле заметных ароматов... И сам Владыка Грез, плывущий ко мне на лодке от Острова Отдохновения...

Говорить об собственном уходе я, конечно, не стала. Однако, не солгав ни капли, рассказала обо всех заботах и трудах, под конец добавив, что иным соприкоснувшимся с мощью Врага живется в Чертогах совсем не плохо, хоть и пользы от них почти никакой - только Золотоокий споет иногда что-нибудь долгое и печальное.

...Трава на Острове особенная, такой нет нигде более по всему Валинору, а уж во внешних землях и подавно.

- Не буду отговаривать тебя, сестра. Однако от моего лечения еще никому не было вреда - и потому не в моих правилах прерывать его до срока. Разбудишь его сама - конечно сможешь, как и любой из Валар. Он вполне придет в себя, ни о каком безумии не может быть и речи, но... За некоторые побочные эффекты не отвечаю. Ну вот, тебе прямиком под то дерево.

Пока я добудилась Суулы, довелось мне узнать немало интересного. И не говорите мне теперь "Какая мудрость - из Тьмы?!" Откуда еще могло взяться речение "Утро добрым не бывает"? (приправленное все тем же "Он сказал...") Вот есть ли в мудрости этой добро - вопрос уже другой.

И вот уже лодка скользит обратно, будущий Писец Судьбы зевает отчаянно, а Ирмо произносит на прощание, переводя взгляд с него на меня:

- Вот-вот - я же говорил тебе о побочных эффектах? Тебе не приходилось слышать от кого-нибудь из смертных о том, такое "недосып"?..

А я, глядя на плывущую снова к острову ладью, думаю, что уж Владыке Грез это загадочное свойство Смертных вряд ли довелось испытать на себе...


Теперь оставалось только уйти. Тихо и незаметно. По крайней мере, с Тол-Эрессеа. Это было тем легче, что к моим отлучкам в любое место Валинора и на Остров привыкли почти все.

И я ушла. Полностью посвятив в свои планы только Ниенну (а ей через некоторое время надлежало известить Суулу и Феанора, что моя отлучка может быть весьма долгой). Впрочем, я ведь собиралась вернуться - как только во всем разберусь. Золотые, прекрасные, наивные времена...

Блокнот третий. Эндорэ.

...Да, самый растрепанный блокнот. Еще и вкладные листы - что приклеено, что выпадает, чуть тронешь. И самый непоследовательный. Что ж, я пришла сюда чтобы потом писать Книгу, а не свою историю - вот и приходится иногда долго припоминать - а кем же я была в таком-то году Второй Эпохи? Да уж, кем только не была ...

Только вот в Нуменорэ почти не задержалась. Нет, дело вовсе не в Тени - тогда, наверное, можно было различить только самые ранние признаки. Во-первых, о делах нуменорских я была информирована лучше прочего - а к чему, простите, архив эрессейский? Во-вторых... Такой уж это остров. Был. Самодостаточный, наверное. Хотя странно - морской народ, колонии, войны... А все-таки, пока я не покинула анадунские земли, не покидало меня чувство, что эта новая земля посреди моря хотела бы быть ВСЕЙ ЗЕМЛЕЙ. Или, по крайней мере, жить так, словно кроме нее ничего и нет - а если есть, то и быть не должно. Да, здесь можно было увидеть самые невероятные товары из стран юга и востока и (тогда еще нередко) валинорские диковины - но словно бы не ради вести о дальних землях, а для того, чтобы здесь было все.

А потом - земли Эндорэ. Ближние и дальние, города и первозданные леса, народы, войны, союзы, обычаи... То, зачем я отправилась. Наверное, так интересно жить до того было мне разве что в Предначальные дни - на Альмарен и раньше. А пока маленькие заметки и целые трактаты заполняли блокноты, листы пергамента, листья диковинных деревьев и свитки ткани - кем только не становилась я... Шаманкой - и не раз, между прочим. Ты, наверное, и не знаешь, Серый Странник, что это такое? Ну что ж, доведется случай вновь встретиться с твоими Синими собратьями - расспроси, они-то гораздо опытнее меня в этом нелегком деле...

Впрочем, в самом дальнем и странном своем странствии я никем не прикидывалась. Потому что те горы безлюдны до того, что даже имени им ныне не положено. Впрочем, если услышишь легенды о Горной Деве, то возникающей, то внезапно пропадающей на самых недостижимых склонах - не удивляйся. Это я на собственных шишках училась - знаешь, Намо притащил из своих миров такие забавные словечки! (впрочем, может быть, это слова из будущего Арды?) - так вот, альпинизму я училась. И спелеологии. Это уже когда спустилась в пещеры. И все спускалась, спускалась... А вело меня что-то неуловимое - не зов, а подобие еле слышимой мелодии и едва различимого мерцания... Красиво, но совершенно неуловимо, неописуемо и тем более - необъяснимо. Зла в нем не было - только это и можно было сказать. И вот на страшной глубине, где не то что люди - Подгорное Племя вряд ли побывало, - огромные каменные двери, намертво замкнутые каменным же запором, ни на что не похожей работы. Разум на секунду обрадовался - о! у меня по гномской истории такие лакуны счас мы их заполним! - а сердце уже чувствовало: не гномы, нет. Что-то - кто-то? - безмерно древнее, слабое, почти не отличимое от окрестных горных пород - и знакомое. Там, за этими дверями.

- Кто ты?

Вздох-шорох-мерцание:

- Туво...

И мой вопль "ТЫ?!!!!!", сравнимый по громкости и радостности только со временами альмаренских хороводов - так ведь с тех пор и не виделись! Как сидела - на том же месте и встала, крутанувшись на пол-оборота и раскинув руки - и именно моя бурная радость, кажется, и пробила насквозь эти напрочь непробиваемые врата - не тот же, чье присутствие едва ощутимо!

Впрочем, тот зал, куда я таким нетривиальным образом попала, мало что для меня прояснил. То же ощущение, чуть более уловимое и усиленное подобием зеленого мерцающего тумана по всем углам.

- Эй! Ты где?

- Везде... - смешок, сопровождаемый вспышками искр. - И нигде...

- Это как это?!?

- Помнишь, когда я решил остаться в Эндоре - да и раньше! - ты мне все говорила: "Не распыляйся, сосредоточься!" Правильно говорила... Выложился, распылился и рассредоточился...

- Развоплотился?!

- Что-то вроде того... Даже у духа сил нет, чтоб хотя бы до Валинора добраться... Сидеть мне здесь до Второго Хора, уж прости, госпожа!

- Кто ж тебя так? - а самой так и тянет подумать на болтающегося ныне за гранью собрата или его ученика, - да только в звучащем вокруг (да-да, хоть тихо, но со всех сторон!) голосе нет ни злобы, ни боли, только досада: "Экую, мол, я глупость отмочил!"

- Да говорю же - сам себя, слишком за многое брался... Да еще, наверное, Ариен, не в обиду ей - и Тилиону - сказано будет...

- Ариен? Она-то как?...

- Светом, госпожа моя, светом. Нет, чтобы мне, духу не вполне разумному, тело себе создавая, о грядущей иллюминации подумать... Вот и результат - даже в пещерах не отсиделся. Ну ничего, илькорины мои к тому времени уже уму-разуму научились, сами разобрались что к чему и с кем воевать...

Да-да, илькорины. Из самых первых обитателей наших Чертогов. Их сразу можно было отличить от напрочь растерянных авари, которые и от орков особо защититься не смели - да куда там, даже приближение их заметить - а теперь, помимо неожиданного нападания еще попали в какое-то непонятное место... Илькорины были тоже не великими воинами, но хоть немного более организованными, да и о Валар кое-что знали, и даже - вот мне новость поначалу была! - о наших чертогах. Я-то тогда еще почти не отрывалась от гобеленов, так что расспрашивать додумалась не сразу. А они с благодарностью поминали своего не то правителя, не то наставника. Я было насторожилась - Мори, Ту - это чем-то напоминало Темного Валу. А потом услыхала знакомое "Туво". Вот куда пропал наш самый любопытный майа, не пожелавший покидать Срединные Земли. А потом изменилось многое, и вести о нем потихоньку иссякли - теперь уж понятно, почему, - хотя предания пришлось выслушивать еще долго.

- Что же делать будем, Туво? Второй Хор Вторым Хором, а кто же мне илькоринскую историю в целом рассказывать будет? - никак не отучусь от Валинорской привычки к риторическим вопросам. Или не риторическим?

- Она уже описана, хоть тут успел ... Видишь вон на том камне, госпожа моя.... Да, на зеленоватом, этот сверток, точнее, свиток... Осторожно! Читать его можешь только в безлунные ночи, огня не зажиная - знаки бледным сиянием светиться будут. Письменность, думаю, тебе еще илькорины рассказали. а нет - так я таблицу вначале приложил. Только помни - никакого света, кроме звездного! Истает книга, как твой подопечный несообразительный. а таких бесед с тобой вести не будет!...

Я жадно хватаю футляр неведомого плотного темно-коричневого материала, а сияние в это время становится бледнее, и голос не слышен - видно, почти бесплотный дух утомился тирадой. Наконец раздается шелестящее: "Ну, прощай, госпожа моя! До Второго..." - и я неведомым образом снова сижу на камне спиной к напрочь запертым дверям, сжимая в руках уникальный исторический источник. С ним путь наверх показался веселее... А там - снова замелькали земли и роли, и кем только не пришлось мне быть!


Простой рабыней, ставшей первым летописцем степного племени - а что ж делать, если я не задумываясь назвала собственному покупателю его предков до десятого колена с указанием их наиболее славных деяний - как раз перед тем попало ко мне немало интересных сведений по истории Зарунья... Ткачихой, выткавшей ковер, изображавший гибель Нуменорэ - и бывшей в момент этой гибели за много лиг от берега, а пока в те края прибыли первые уцелевшие Верные, ковер был уже готов... Потом мне пришлось видеть его в ануминасском дворце. Потому что королевой-чужестранкой, любительницей кошек, тоже довелось быть мне.

Почему кошки? Это уж нужно спросить жителей славного Гондора! Впрочем, не нынешних - а тогда этот странный обычай, привезенный с погибшего острова, был весьма распространен - и в знатных домах, и в простых. А ведь королеве не так легко отлучиться из дворца, чтобы узнать что-то интересное... Так что молва не лжет - они и правда узнавали обо всем, творившемся вокруг, для меня. Молва вообще редко лжет - и ту харадскую женщину я действительно звала "матушкой". А уж о недовольстве короля молва и вовсе говорит мало - разве такое передашь (особенно словами, приличными не только в речи мореходов)! Впрочем, я его понимаю - что может быть хуже для бесстрашного капитана и гения абордажного боя, считающего себя почему-то правителем-философом и знатоком тонкостей дипломатии, - так вот, что может быть хуже для такого красочного создания, чем постоянные восторги придворных: "Ах, до чего же умна твоя супруга! Ах, с кем же из мудрецов ее сравнить?" Ибо о его сравнении с мудрецами речь заходила гораздо реже...

Так что неудивительно, что дело закончилось самой почтенной посудиной во всей королевской эскадре. Конечно, я могла бы усилием воли повернуть курс этой развалины к любому берегу - особенно вначале, когда телесная оболочка еще не очень заявляла о своих потребностях. Но я оказалась на распутье - посчитать случившееся знаком и вернуться - немало знаний уже собрано (но немало и осталось неясного) - или остаться и продолжить свои труды? И, хотя уверенности не было, в пользу восточного берега склоняли меня еще и привязанность к кошкам - да, я успела привязаться к этим пушистым созданиям, а ведь на Прямой Путь их не возьмешь! А еще меня не покидало странное чувство - что я скоро могу встретить Намо - и именно в том случае, если останусь в землях Эндорэ. Но сомнений во всем этом тоже было немало, вот и дрейфовала дырявая посудина в открытом море, чуть отклоняясь то к западу, то к востоку, а я лежала прямо на палубе, смотрела в небо, время от времени приказывая нескольким рыбам запрыгнуть на палубу - мне-то выбирать, а кошки чем виноваты?!? - пока не увидела, как равномерную высокую облачность прорезает переливчатый луч Прямого пути, по которому спускается корабль. Ваш корабль, корабль Истари.

...Да, то время, время нашей совместной дороги, мне тоже хочется назвать золотым. Помнишь - кто-то из старших кошек опять загнал Уголька на мачту повыше, Палландо, как самый легкий, что-то вититевато бормоча под нос, лезет за ним, а внизу стоят Айвендель и Алатар, буквально пальцы себе кусают - одному страшно за животное, другому, конечно же, за собрата! Курунир при этом имеет вид настолько умный и важный, что просто вдоль палубы невозможно пройти, не споткнувшись об него, восседающего в самом неподходящем месте с этим самым видом. Гораздо труднее, между прочим, неожиданно натолкнуться на Глорфиндейла - он, хоть и проводит почти все время, отрабатывая какие-то приемы боя, под ноги никому не попадается! А у тебя как раз вахта и мы ведем разговор о том, что же творится теперь в чертогах Ожидания...


Чертоги Ожидания. Именно так их называют теперь в Валиноре чаще всего. Даже самые упорные ревнители неизменности не поминают теперь имя Намо - хотя бытует такое странное прозвание, как Чертоги Отсутствующего. Чертогами Вайрэ звали их недолго не совсем серьезно, - да и без них уже есть в Благословенном Краю хоромы с таким именем, пусть и обитает в них уже многие столетия вернувшаяся к бытию Мириэль - да приходят ее ученицы и помощницы. А поскольку и у скорбящей валиэ свои чертоги, пусть и на самой что ни на есть валинорской окраине, а столь важному сооружению несолидно носить имя как майя, таки одного из эрухини (хотя бы и величайшего среди них!) - нет теперь этому мрачноватому сооружения иного имени, чем Чертоги Ожидания. Ждут в них души решения своей судьбы, да и сами чертоги ждут хозяев - но дождутся ли?

Что же увидит душа, впервые войдя под эти внушительные своды? Увидит она картину весьма любопытную.

За огромным, можно даже сказать безмерным, столом, над столь же безмерной книгой склонился юноша. Он неторопливо пишет что-то, но чем дальше, тем больше в тонких чертах его лица обозначается отрешенность необычайная, перо движется все медленнее... и наконец, зевнув, он опускает голову на страницы.

Только тогда второй обитатель этой залы отрывается от своего весьма важного занятия - безостановочной прогулки туда-сюда, и осторожно отодвигает чернильницу от локтя уснувшего. Однако вернутся к прежнему делу ему не удается: на первом же развороте он различает в сумраке новоприбывшего - и нет тому теперь покоя! Кто? Откуда? Как это ты погибнуть ухитрился? Сколько-сколько было орков? И ты не раскидал их в первый же момент? Какая такая помощь не пришла? Что!?!?! Какие такие "проклЯтые Феаноринги"??? И "прОклятые" - тоже ничем не лучше... Так-так.... Мы за вас, нандор необученных, жизни свои кладем и труды, а вы....

- Успокойся, собрат мой по трудам, и вспомни о милосердии и справедливости! - раздается возглас от двери, и наконец-то оставленная в покое душа различает там фигуру, несомненно представляющую одну из Стихий. Между прочим, условия для запоминания - а тем более осмысления! - услышанного отнюдь не лучшие, а потому не все способны заключить, что "собрат" не есть в устах Скорбящей то же, что и "брат". Так что многие еще некоторое время пребывают в убеждении, что видали лично Намо Мандоса в гневе - или утверждаются во мнении, что Чертогами управляет теперь Тулкас....


А чувство, что моя возможная встреча с Намо все ближе и все возможней, приближалось вместе с берегом. Потому и не пообщалась я толком с корабелом, только заветный футляр забрала - хватило же ума отправить его когда-то в это самое спокойное место Эндорэ на хранение! - понадеялась, что о кошках моих позаботится Айвенар - не тащить же их в новое странствие, да еще и с неизвестной целью... ...И сама не заметила, как оказалась в Вековечном Лесу. Сначала просто бродила, вспоминая времена Альмарен, а потом отчетливо почувствовала: сейчас. Или никогда. Или он снова отправится по бесчисленным мирам - кто знает, когда вновь окажется возле этого? И я позвала. Хотя чувствовала еще и то, что вернуться хочет только часть души моего супруга, другой же давно и неистребимо полюбились именно странствия....


...Тот, кого в Сфере мира назвали Намо Мандосом, вернулся в мир не только и не столько по велению души. Такова была воля призывавшей его. Но часть Айну - та, что нашла свое призвание в странствиях, - воспротивилась этому.

Ему казалось, что он уже не сумеет жить, не видя каждый день иное небо и иные звезды - и радоваться неизменному миру. Но этого желала позвавшая его. И та часть его, что подчинилась, воплотилась в мире, став владыкой Вековечного Леса, равного по древности лесам Валинора, - владыкой со множеством имен.

Этот лес был его миром. Он был безмерно древним, но каждый день иным, - и потому в сердце воплотившегося не было ненависти ни к миру, ни к той, что возвратила его сюда. Он не мог сотворить себе помощников, но даже не задумывался об этом - тысячелетняя чаща кишела различными существами: одни были готовы помочь, другие - сопротивляться, третьи, никого не замечая, занимались своим делом... И каждая прогулка по лесу приносила что-то новое, - но складывалось оно из частиц уже знакомого... И он радовался всему окружающему как ребенок. Да он и был ребенком - другая его часть, взрослая, предназначенная запоминать, анализировать, сравнивать, как раз избрала для себе продолжение странствия, и никто в пределах Арды не может предсказать ее путь, - тем более, что предсказания - это как раз работа Намо...


... Смертные называют его Оральд, полурослики - Том Бомбадил, гномы - Форн, мы же зовем Йарвен бен-Адар, Старейший из Нерожденных. Впрочем, в иных писаниях говорится, что Йарвен - имя супруги его, той, что знахарки из народа полуросликов, живущие в Пригорье, именуют Древлебабой, почитая именно ее Владычицей древнего Леса, его же - лишь помощником. Из сего можем мы в частности сделать вывод, что некогда у полуросликов весьма немалая власть в семье принадлежала женщинам, как бывало и в иных племенах Смертных...


...Вот, собственно, и вся история, Серый Странник. Пока вы, Мудрые, меняли судьбы Средиземья - у кого в какую сторону получалось! - в нашем доме и вокруг него перемен произошло мало. Спутник мой играя владычествует лесом, а я... Я продолжаю то, ради чего пришла в Срединные Земли. "Здесь, в глуши", говоришь? Да кто только не забредает в эту чащу, и кажется, у моих чар тут минимальная заслуга! Вот, ты например, пришел... Совсем недавно - хоббиты. Рядом - Упокоища, а уж у Нежити столько всего в памяти - только успевай записывать!

Конечно, злы они, - да что ж тут поделаешь, других-то нет! На всех наговаривают, верно, - а историческая интерпретация на что?! Тут другая печаль: уж больно недоверчивы и - ты еще не поверишь! - ранимы они. Пока расположишь к себе хоть одно, времени уйма уходит.

Я, конечно, на хоббитов зла не держу, на Хранителя Кольца тем более - не то, что на Сарумана: не успел в Ортханке обустроиться, как на могильники с лопатой заявился! Вот уж воистину сорока...

...только надо ж им было попАдать именно в тот курган! Ищи теперь свищи моего кардоланского информатора - куда его мой Бомбадил услал, уж и не помню (а он - тем более не помнит). Я, между прочим, для установления добрых отношений уже и портрет моего кардоланца выткала - вон, в соседней зале висит - уж что-то, а ткать я не разучилась! Ну что ж теперь поделаешь - гобелен тоже пригодится, а я за следующий курган возьмусь... Так что работы невпроворот. Да и из Сумрачной книги - да-да, той, что Туво писал - меньше половины переписано: не так уж часто случается не только безлунная, но и от прочих забот свободная ночь!

А ты, я вижу, собрался уплывать. Что ж, будешь проходить мимо Чертогов... наших, ободри Ниенну, успокой Феанора, да разбуди Суулу. И передай им, чтоб ждали меня и Книгу вели тщательно!

Да, еще. Самой смешно, а все же... Это правда, что у Кирдана, на удивление всем отплывающим, водятся в Гавани кошки? Правда? Тогда - передавай им привет, ну, погладь в общем, всех, до каких дотянешься - потомки все-таки тех самых - не стал их и Айвенар в дорогу брать. Поручение, конечно, скорей для него, да только чует мое сердце, что ему раньше меня в Гавань не собраться. Да нет, дар пророчества меня не посетил, просто наука биология - да-да, именно так это и называется, - так вот, биология затягивает еще похлеще истории...

Так, а теперь, пока ты не засобирался, давай проясним еще кое-что по роханской внутренней политике - когда еще сюда забредет какой-нибудь конник, да еще такой, чтоб объяснить вразумительно мог...


Гендальф провел ладонью по темной поверхности палантира. Раздался щелчок, шар отключился, и он отложил его. Погоревшее сокровище Денетора ничего не показывало теперь ни желающему ни нежелающему, но звук записывало вполне прилично. А в Валиноре найдется немало любопытных к рассказу отсутствующей валиэ...


Текст размещен с разрешения автора.