Главная Библиотека Тол-Эрессеа Таверна "7 Кубков" Портал Амбар Дайджест Личные страницы
Главная Новости Продолжения Апокрифы Стеб Поэзия Разное Публицистика Библиотека Гарета Таверна "У Гарета" Служебный вход Гостиная


Ингвалл Колдун

Квэнта Феар Орколион
или
Повествование о душах орков

Таким образом, ужасное подозрение, что в
жилах Орков течёт струя эльфийской
крови, может оказаться справедливым.
[...]
Срок их жизни в таком случае был бы
сокращён, и умирая, они отправлялись бы
в Мандос, где находились бы в тюрьме до
Конца.

Джон Рональд Руэл Толкиен,
"Преображённый Миф", текст VIII

Остальные же двое Истари были посланы
с иной целью. Моринехтар и Роменестамо,
Сражающий Тьму и Помогающий Востоку.
Их задачей было обойти Саурона:
принести помощь тем немногим племенам
Людей, что восстали против поклонения
Мелькору... и устроить на Востоке
междоусобицы и беспорядки. Они, должно
быть, сильно повлияли на историю Второй
и Третьей Эпох, разобщив и ослабив силы
Востока... которые иначе превзошли бы
числом силы Запада, как во Второй, так и
в Третьей Эпохах.

Джон Рональд Руэл Толкиен,
"Последние записи", текст "Пять
волшебников"

1.
Военачальник

Любо, братцы, любо,
Любо, братцы, жить.
С нашим атаманом
Не приходится тужить.
Старая казачья песня.

На севере Заян`дулга почти ничего не растёт. На лугах долины Магандулг, правда, изнывают мучительным подобием жизни светящиеся растения, отравленные жуткими экспериментами назгула Моро, a вот на развороченном Горгороте нет даже вереска. Только и здесь, когда придёт поздняя заян`дулгская весна, распустятся, словно в издёвку над мёртвым запустением, грязные и маленькие серые звёздочки. Эти цветы называются по-орочьи хшаз. Они несъедобны, отвар из них совершенно невкусен и совершенно же неядовит. На подстилку их срывать неудобно, а топтать ногами неинтересно. Совершенно бесполезные вещи, эти цветы. Хотя кто-то когда-то хшазом их назвал, значит, смотрел на них для чего-то. Ну его.

Толчок сильных ног бросил грузное тело через рытвину, взмах длинных рук позволил восстановить равновесие. Горгорот производил впечатление изрытого кротовыми норами поля, только ямы эти вырыли не кроты, а назгулы. Не в том смысле, что назгулы копались в земле; просто им пришла в их обтянутые сухой кожей черепа очередная идея нового оружия, и они, как всегда, испытывали его прямо там, где жили. Хотя неизвестно, можно ли сказать про назгулов, что они жили. Допустим, что они обитали. Другие замечательные последствия проявления изобретательности назгулов и их господина, бывшего ученика Аулэ, можно наблюдать в Магандулге, а к северу - в Гиблых болотах и Бурых Землях, аж до самого Лугдурба в северном лесу. Где-то они даже неплохи. Если бы всё это творилось ради любви к искусству извращения, в насмешку над этим миром и его повелителями - тогда и только тогда из назгулов можно было бы воспитать что-то приличное. А так, когда интересные результаты достигаются продвижением к никудышной цели - куда же это годится!

Небо нависало над долиной, словно чьё-то тяжёлое брюхо; сквозь чёрную грязь облаков просвечивал нездоровый тёмно-красный цвет гниющей плоти. Далеко впереди возвышался чёрной зубчатой громадиной Лугбурз. В воздухе пахло углем и отвратительной гарью.

Мелкие острые камешки подались под весом его тяжёлой туши, и, вовремя извернувшись, чтобы не съехать на дно очередной воронки, он упал на локоть. Поднявшись на четвереньки, он вдруг насторожился и не стал подниматься, прислушиваясь. Сзади, с северо-запада, доносился стук копыт. Не иначе как гонец из Зубастого Прохода. Ну что же, посмотрим, какую весть посылает комендант крепости своему повелителю.

Резко вскочив на ноги, огромная фигура повернула вправо и двинулась по направлению к дороге, наперерез всаднику.

Всадников было трое, все люди, на быстрых вороных конях. Гонец и двое сопровождающих.

Сгорбленный силуэт вырос перед ними; высокая и громоздкая фигура, не уступающая по размерам троллю. При виде этой фигуры конь гонца завизжал от страха и поднялся на дыбы, выкидывая самого гонца из седла на дорогу. Взгляд упавшего на спину заян`дулгита - он был из Высоких Заян`дулгитов, адунаимов, повелителей всех населяющих Заян`дулг народов - встретился с взглядом маленьких, близко и глубоко посаженных зелёных глаз орка.

- Лэхойз! - вскрикнул он. - Лэхойз бар ан-урук унакха нэнуд! Ки-азгара!

Не надо было понимать по-адунайски, чтобы услышать в голосе адунаима резкий приказ. Только один из всадников вытащил из сагайдака лук и прицелился, как Лэхойз, верховный командующий орочьими армиями Заян`дулга, упал вперёд, выставляя плечо, прокатился по земле и врезался в ноги его лошади, опрокидывая её вместе со всадником. В тот же самый момент заян`дулгский генерал был снова на ногах. Удар тыльной стороной волосатой ладони опрокинул обратно наземь успевшего подняться гонца. Лэхойз развернулся и увидел, что третий Заян`дулгит уже успел ускакать далеко по дороге.

- О чём сказано в послании? - прорычал генерал, поворачиваясь обратно к гонцу и охраннику.

- О тебе, Лэхойз Урук-Хай, - ответил гонец на отличном Западном, выпрямляясь и стоя перед орком. Голос его был высок и звонок. - О том, что мятеж в Паучьем Ущелье - твоих рук дело, как и побоище на дороге возле входа в Удун! Ты поднимаешь на бунт орков по всему Заян`дулгу, распускаешь слухи о возвращении Великого Орка! Ты хочешь превратить Заян`дулг в страну орков, а сам стать королём!? Ты осмелился тягаться силой с Зигуром? Он раздавит тебя, как червяка! Ты отмечен для смерти, Лэхойз, за тобой прилетят назгулы!

- Как раз то, что мне было нужно. - ухмыльнулся урук. - В таком случае мне надо торопиться в Лугбурз повидаться с Зигуром. Не стреляйте мне только в спину.

Огромный орк взмахнул рукой, выхватывая лук из руки охранника, скрестил могучие лапы, держась за концы тугого, короткого лука, сделанного из рогов нурнской серой антилопы, и резко распрямил. Лук сломался с громким, натужным треском, выдавая то, что лёгкость, с которой Лэхойз уничтожил грозное оружие, была только кажущейся.

Бросив обломки лука на землю, орк развернулся, и, не обращая более внимания на людей, странным, ковыляющим аллюром побежал в направлении Лугбурза.

...Через час с небольшим он увидел впереди какой-то отряд, двигавшийся навстречу. Остановившись, генерал прищурился. Орки и с десяток людей на лошадях, как раз то, что ему надо. Дальше он не побежал, предпочитая ждать.

Они подъехали; два заян`дулгских адунаима и семеро смуглокожих варъягов с кожаными арканами. Варъяги, одно из пяти Племён Кханда, были отличными наездниками, а метанию аркана учились с детства. Ещё отличались они лютой ненавистью к оркам и только приказ Властелина Тьмы мог подвинуть их на сопровождение орочьего отряда. Да ещё, вероятно, то, что шли они схватить и доставить для расправы самому Зигуру главного орка Заян`дулга.

Рассыпавшись веером, варъяги взяли Лэхойза в кольцо. В воздухе свистнула петля, другая, третья, захлестнули плечи орка, лопнули, словно не сыромятная кожа это была, а трухлявая пенька. Генерал не издал ни звука. На его заросшем шерстью лице сверкнула широкая, клыкастая ухмылка. Зигур был настолько слеп и уверен в нерушимости собственной власти, что послал против него орков.

Лица их несли тот отпечаток бездумности и внутренней пустоты, какой налагало на орков Заян`дулга постоянное присутствие Зигура. Лэхойз хрипло зарычал сквозь зубы, напрягся... и увидел, как глаза уруков сфокусировались, как сами они резко переглянулись, схватывая ситуацию вокруг.

Мгновение ока, биение сердца -- и двое адунаимов были подняты на копья и сброшены с лошадей. Заскрипели роговые луки, зазвенели козлиные жилы тетив, и, не успев опомниться, свирепые орконенавистники варъяги были перебиты все до одного.

Вперёд выступил лохматый, долговязый чернокожий орк в кольчуге.

- Меня зовут Яргахак, командир. Что мы теперь будем делать?

- Рванём на север, командир! Или на восток! - раздался голос из гущи отряда, - Там, говорят, много добычи и никаких начальников!

Лэхойз окинул взглядом свою армию; три с лишним десятка рослых, здоровенных Уруков - в Лугбурзе служило не так уж много орков, основной гарнизон составляли адунаимы, - и расхохотался.

- Примерно так мы и поступим. Но сначала нам, парни, предстоит одна небольшая прогулка. Мы с вами возьмём сегодня штурмом... - Лэхойз выдержал драматическую паузу, - Лугбурз.

К Лугбурзу они подошли с востока. Чёрный замок Зигура сравнивался в песнях адунаимских менестрелей с величественным троном Владыки Мелькора. Он действительно несколько походил на трон, хотя, как, усмехнувшись, подумал про себя Лэхойз, гондорские менестрели, вероятно, сравнивали его с пнём. Хотя, рассудил он, во главе отряда орков ступая на узкий мост, вряд ли кто из гондорских менестрелей видел Лугбурз за последнюю тысячу лет и остался в живых. Если бы не башни, возвышавшиеся на уступах огромного сооружения, оно походило бы на ступенчатый храм, какие возводили адунаимы в честь своего повелителя в южной части Заян`дулга. А если ещё подумать, - Лэхойз подошёл уже к двум караульным будкам, охранявшим мост - великий Зигур явно не боялся нападения с востока - то и храмы, и сам Лугбурз были, вероятно, построены в подражание храму Мелькора на далёком острове Аккалабет. Сам Лэйхо никогда, впрочем, на Аккалабете, или как он там ещё назывался, не был, и точно судить не мог.

Два одетых в воронёные кольчуги адунаима загородили дорогу огромному орку. Один из них успел, замахиваясь, издать какой-то суровый и властительный звук, но Лэхойз оказался быстрее. Длинные ручищи схватили человека и швырнули вбок, сбивая с ног и его, и его товарища. Подскочивший сзади Яргахак прикончил обоих двумя короткими тычками скимитара.

В скале, у подножия Лугбурза, были вырезаны ступени, ведущие к дверному проходу с двумя колоннами по бокам - чёрному ходу в Чёрный Замок. Оглядываясь, не заметил ли кто расправу с двумя одинокими стражниками, Лэхойз бросился вверх по лестнице, жестом приказывая отряду следовать за собой.

Отливающие синевой стальные двери были закрыты. Усмехнувшись про себя, Лэхойз произнёс слово. Подождав немного, повторил ещё раз. Тяжёлые створки не поддавались, и тогда генерал, опершись обеими ладонями о дверь, заговорил тихо и ласково, но орки, слышавшие его, в ужасе отступили назад.

От рук Лэхойза по двери расплылись два рыжих пятна. Створки вздрогнули, затряслись и вдруг распахнулись. Лэхойз осторожно вступил внутрь. Присутствие Стражей ощущалось явственно. А, вот и они. Две гаргульи скорчились друг напротив друга, в нишах коридора, шагах в десяти от входа - Стражи, подавляющие своей каменной злобой, что висела в коридоре, не давая пройти вперёд. Генерал зарычал и присел на корточки, разводя руки. Орки столпились позади, образуя кольцо; задние пристально следили за входом, сжимая в руках обнажённые скимитары. Стражи - это духи ненависти. Они одновременно ненавидят друг друга и любят эту свою ненависть, потому что ненависть - это всё, на что они способны. Чтобы сотворить пару Стражей, нужно до смерти запытать до дюжины людей - ни орки, ни эльфы не годятся для этой работы. Так слышал Лэхойз. Отголоски ненависти Стражей друг к другу не дают никому приблизиться к ним, а если кто окажется достаточно силён, чтобы пройти между ними, они почувствуют это и подадут сигнал.

Орк наклонился чуть вперёд, упираясь в пол костяшками пальцев. Спустя несколько мгновений злоба, тугой пеленой покрывавшая коридор сменилась чем-то другим... один из Стражей вздрогнул, пошёл трещинами... второй затрясся, от него отвалился кусок, упал на пол... и вот обе гаргульи рассыпались мелкими фрагментами.

- За мной, - приказал Лэхойз. - и ни звука.

Отряд прошёл коридорами и лестницами Лугбурза, не привлекая ничьего внимания. Мимо несколько раз быстрым шагом проходили адунаимы в чёрных одеждах жрецов Зигура, словно торопясь куда-то. В замке полным ходом шла подготовка к второму наступлению на Запад, но Лэхойз направлялся к той части Лугбурза, куда редко кого заносили военные дела. Несколько дней назад его шпионам удалось добыть достаточно подробный план Чёрного Замка, и он заранее наметил, как попасть на среднюю террасу.

Поднявшись по нескольким заросшим пылью лестницам, отряд Лэхойза оказался перед очередной стальной дверью. На этот раз створки подались под могучими плечами нескольких орков.

Узкий коридорчик вывел их на террасу четвёртого яруса Лугбурза, под открытое небо. Где-то грохотали молоты и свистели диковинные огнедышащие машины - изобретения хитроумных назгулов. Отсветы огней из плавилен и топок заливали четвёртый ярус; окна его сияли багровым. Терраса была завалена шлаком и прочим мусором; идти по ней было сложно. Яргахак вспрыгнул на кучу каменных и металлических обломков - и оттуда с жутковатым ву-ху-ву-ху-ву-ху! выкарабкалось нечто голенастое и кожистое, пробежало, нелепо вскидывая конечности, несколько шагов, взмыло в воздух и улетело, хлопая крыльями, куда-то в сторону Огнедышащей Горы. Взглянув на ошеломлённую физиономию Яргахака, сам Лэхойз не смог удержаться от хохота, а за ним заржал и весь отряд. Здоровенные уруки хлопали себя по бокам, чуть не заливаясь слезами от смеха.

- Я однажды такую херовину видел! - сообщил самый здоровенный из орков. - Чуть мне руку не откусила.

- Кстати, командир, - полюбопытствовал Яргахак. - а что ты сделал с теми двумя уродцами, ну, на входе? Почему это они развалились?

- Я их рассмешил, - объяснил генерал. - а теперь вперёд.

Орки двинулись дальше, туда, где стояли на краю террасы древние камнемёты, сохранившиеся ещё со времён Великой Осады. Огромные рамы и рычаги были сделаны из какого-то неизвестного сверхпрочного материала - только этим можно было объяснить то, что они не развалились за три тысячи лет.

- Смотри-ка, командир! - позвал Яргахак. - Из них ещё стрелять можно.

- Ничего, - откликнулся Лэхойз. - Стрелять из них будут не скоро, если вообще будут. За мной!

Отряд Лэхойза добрался до лугбурзских башен - девяти высоких шпилей, составлявших спинку трона. Средняя, самая высокая башня и была целью генерала.

- Двум девяткам занять лестницу! - бросил он, указывая на арку, ведшую внутрь. - Никого не пускать вниз, кроме меня, и никого не пускать вверх, кроме эльфийского воина с волшебным мечом.

- А он что, придёт? - спросил низкорослый широкоплечий орк по имени Шахгар.

- Может, и придёт - ответил Лэхойз. - Остальные - прикрывайте меня! Схватившись мощными лапами за свод арки и упираясь ногами в каменную кладку, он полез вверх по башне.

Лезть было на удивление легко - зеленовато-чёрные камни выступали из стены на достаточное расстояние, чтобы о них было легко опираться ногами. Пахло гарью.

Где-то на половине пути в камень рядом ударила стрела - видимо, из башни напротив его заметили. Ещё одна стрела высекла искру прямо перед носом Лэхойза. Сзади раздался хрип и шум падения тяжёлого тела - орки-лучники внизу знали своё дело и вовремя заметили любопытного. Лэхойз забыл всё, кроме подъёма по стене. Где-то там свистели стрелы, кричали люди и орки - но вождь орков Заян`дулга видел над собой цель - выходящее на север окно на самом верху башни, в её зубчатой стальной короне.

Вот и оно. Орк ухватился лапами за подоконник и тяжело перекинул своё грузное тело в зал, в центре которого, несмотря на четыре окна, царил тяжёлый, с красноватыми проблесками, мрак.

- Я давно не видел тебя, Тху - сказал Лэхойз в темноту. Ты сильно изменился.

Из темноты вылетел алый язык огня, от которого Лэхойз едва увернулся. Пламя ярко полыхнуло за спиной и погасло.

- Лэйхо. - прошипело из темноты. - Зачем ты здесь, Шут?

2
Возмездие

И если уж правда "быть-не быть,"
То мне ли его не победить,
Капканом ли, обманом ли...
Сожгу на огне, сотру во льду,
Да что я, способа не найду?
Да мало ли...
(М.К. Щербаков, Марш по костям)

- Я пришёл торговаться с тобой, Тху. - сказал Лэйхо. - Ты, кстати, не знаешь, кто выдумал торговлю? По-моему, дварфы. Или она сама собой появилась?

Темнота расхохоталась.

- Ты смешишь меня, Шут. Что мне от тебя может быть нужно? Уходи, пока жив, у меня нет времени. Мне нужно завершить войну.

- Мне тоже нужно завершить войну, там, на Востоке и Севере. А ещё, Тху, я пришёл предупредить тебя. - невозмутимо продолжал Шут Мелькора. - Войну ты уже почти проиграл, а скоро расстанешься и с жизнью. И не я развоплощу тебя - я ведь не драться с тобой пришёл. Это сделает эльфийский воин с волшебным мечом. Мечом, который выкован тобой самим.

- Говори. - резко приказал Тху, - Почему я проиграл войну? Откуда ты всё это знаешь?

Лэйхо опёрся спиной о стену.

- Проиграл войну ты хотя бы потому, что в сегодняшней битве орки отступят за Зубастый Проход и закроют Ворота. Харадские тысячи и кхандский тумен, стоящие в долине Удуна, уже взяты в клещи и будут истреблены до заката. Воеводы Запада обнаружат объятый междоусобной резнёй Заян`дулг - орки против всех остальных. Надо было сделать так ещё тогда, в первый раз, но Король...

В темноте засверкали багровые искры.

- Теперь я - Король! Я - Мелькор Возвратившийся! Не вспоминай прошлого, Шут.

- Ты? Ты - Тху, ты - Зигур, ты - Саурон, и мне надоело видеть мой народ твоими рабами! Ты, Гортхауэр, ничем не заслужил того, чтобы они сражались за тебя! Я оставил на Востоке и Севере воюющую страну и пришёл сюда, чтобы увести орков из Заян`дулга. Я собирался напасть на тебя очень давно, но мне не дали те двое, возмутившие Степь.

- Я слышал о них. Когда-то они рыскали в поисках моих следов по всему Востоку, но не нашли. Продолжай. Ты говорил о мече, выкованном мной. Я очень давно не ковал мечей.

- А, это. Разреши, я возьму стул. - Лэйхо пошарил взглядом вокруг себя, увидел длинную низкую скамью в углу и уселся на неё. - Не так давно я почувствовал некую Силу, приближавшуюся к Заян`дулгу с северо-запада. Это была твоя сила - какое-то изделие твоих рук, носящее отпечаток твоей воли. Кто-то нёс его сюда, обратно в Заян`дулг... Я послал шпионов; они чуть было не перехватили его в Паучьем Ущелье, но послушные тебе орки помешали им. По донесениям, это великий эльфийский воин с волшебным мечом. У меня есть подозрение, Тху, что он идёт сюда, чтобы сразиться с тобой. Из темноты раздался смешок.

- В Паучьем Ущелье? Это был простой лазутчик, из мелкого народца, живущего где-то в верховьях Великой Реки. Послан, видимо, за малый рост и умение бесшумно ходить и ловко прятаться. Ты зря пришёл сюда, Лэйхо, тебе нечего предложить мне. Уходи и не возвращайся. Уходи один - и я отпущу тебя, как тогда, раньше.

- Ха! Ты глупец, Тху, и всегда был глупцом! Лазутчик провёл в Заян`дулг великого воина, страшного бойца. Его видели. А сейчас он идёт сюда, и я его тут встречу. Я решу исход поединка! От моего выбора будет зависеть дальнейшие судьбы народов этой земли. Слишком долго и ты, Тху, и твои противники рассматривали мир, как только две стороны - Восток и Запад. Хватит! Сторон света больше двух! Пришла пора сказать своё слово Северо-Востоку, и все вы к нему прислушаетесь!!

Лэйхо вскочил на ноги; его длинные пальцы когтисто скрючились. Казалось, он сейчас бросится в темноту, ища горло, в которое вцепиться. Темнота чуть сжалась, багровых отблесков почти не стало.

- Вот мои условия, - прорычал Лэйхо. - Орки Заян`дулга становятся свободным народом, вольным присоединиться к своим собратьям на Северо-Востоке или занять любые свободные земли в Эриадоре, Рованионе или Руне по своему выбору. Если они пожелают остаться в Заян`дулге, страна должна быть разделена между орками и людьми. Те, кого увёл когда-то на Запад этот валинорский болтун, получают такое же право выбора. Хотят остаться у него на службе - пускай остаются, они ушли добровольно. В сегодняшней битве я встану на сторону того, кто примет эти условия или предложит мне лучшие. Если нет - я подожду победы одного из вас, а потом буду разговаривать с ослабевшим победителем. Что скажешь, Тху!? По старому знакомству я пришёл сначала к тебе, а не к нему.

- К КОМУ? - темнота взорвалась багряными сполохами. - ГДЕ ТВОЙ ХВАЛЁНЫЙ ЭЛЬФИЙСКИЙ ВОИН? ГДЕ ОН? ПОКАЖИ МНЕ ЕГО!

- Совсем недалеко. - оскалился Великий Орк. - По моим подсчётам, он сейчас где-то около жерла Огнедышащей Горы.

Темнота замерла. - Расскажи мне ещё про этот... меч, выкованный мной. Подробнее. - голос Тху звучал тихо, но напряжённо.

- Я не особенно искусен в излюбленных тобой рассуждениях о Свете и Тьме, но я умею оценивать баланс сил. Я следил за проявлениями этой Силы с того самого мгновения, как впервые почувствовал её. Ты вложил в этот меч... я, собственно, не уверен, что это именно меч, но мне почему-то так кажется - очень большую часть своей власти. Будь этот меч в твоих руках - тебе не нашлось бы противника в этом мире. Ни я, ни этот трепач из Валинора, Курумо, ни бедный старый Косомот, ни два других валинорца, с котороыми я так долго вожусь в моих землях - все мы, вместе взятые, не смогли бы выстоять против тебя с этим мечом. А попади он в руки кому-то из нас, или даже просто к эльфу, человеку или орку с достаточной силой духа - тогда тебе придётся плохо. Одного удара твоим клинком хватит, чтобы лишить тебя тела до конца Времени! Постой-ка... - не обращая внимания на сжавшуюся в чёрный сгусток темноту, продолжал увлёкшийся Лэйхо, - да на тебя и удара не понадобится. Если найдётся кто-то, мыслящий достаточно извращённо... какая была бы великая насмешка! О! Величайшая шутка всех времён и народов! Меч можно просто уничтожить - и твоя сила обратится против себя самой. Грохоту будет - в Валиноре услышат! Об этом ты не думал, когда ковал его? Ну конечно же, ты никогда не понимал шуток... Этому воину даже незачем сюда приходить.

- Я пришёл. - раздался вдруг голос, и Лэйхо дико заозирался, ожидая увидеть в зале эльфа с тем самым чудесным мечом Тху. Но голос звучал, доносясь неизвестно откуда, голос звонкий и чистый; голос существа, равного по могуществу Айнур. - Но мой выбор - не делать того, за чем я пришёл сюда. Я не совершу этого. Кольцо моё!!!

- Какое кольцо?.. - успел растерянно спросить Шут Мелькора, как вдруг вспомнил стародавние рассуждения Тху о задуманной им системе колец для управления миром... но тут ему стало не до этого.

Башня сотряслась и зашаталась. Темнота, затопившая центр зала, сменилась яростной вспышкой огня, опалившей лицо Великому Орку, но огонь тут же сник, задушенный вновь разползшейся темнотой. В мгновенном промежутке между пламенем и тьмой Лэйхо показалось, что он увидел Тху - страшную, сгорбленную фигуру с красно-угольными глазами. Да, это же его второе или третье тело, - подумал Шут, - и воплощаться ему было каждый раз всё труднее.

- КОЛЬЦОООО!!! - проревел-провыл Тху. - КОЛЬЦОООООО!!!

Башня затряслась снова - казалось, содрогнулся весь Лугбурз. До слуха Лэйхо донеслись крики и звон мечей откуда-то снизу; это отряд Яргахака держал последнюю оборону. Очередным толчком Лэйхо отбросило к стене.

- ОТБЕРИТЕ! - голос Тху уже нельзя было назвать криком, это было что-то страшное, как будто вместе с каждым извергающимся из его рта словом вылетали брызги крови и обломки костей. - ОТБЕРИТЕ У НЕГО КОЛЬЦО! Тракатулук! гимбатул! дурбатулук! кримпатул! Тьма окружила Лэйхо, застилая взгляд, ослепляя. Сквозь нарастающий гул он слышал свист крыльев и резкие крики Восьми Назгулов.

- Сокровище, сокровище, сокровище! - прогремел другой голос ниоткуда. - Моё сокровище! О, моё Сокровище!

Чёрное облако ненависти повелителя Заян`дулга душило Шута; он с трудом заставил себя выпрямиться. Вслепую, наугад, Лэйхо бросился вперёд, в глубину темноты, выставив перед собой мощные лапы. Убить! Убить до того, как сила Тху, вырвавшись из этого самого кольца, разрушит половину Заян`дулга вместе с Тху, Лэйхо и всем Лугбурзом! Неужели нашёлся кто-то, кто действительно так грандиозно пошутил?..

- СОКРОВИЩЕ!.. - провыл голос вместе с Тху, и Лэйхо почувствовал, как Режущая Сталь проникает в его тело. Перед глазами сверкнули звёзды - это был Клинок-Возмездие. Где-то раздался грохот, посыпались камни. Меч в руке Тху ударил ещё раз, стало очень больно и Лэйхо умер. Он никогда раньше не умирал, и не знал точно, что при этом чувствуют. Но боль прошла и грузное тело Лэхойза, командующего армиями орков, опустилось на уже начинавший трескаться пол. Майя Лэйхо взвился в воздух, оставив внизу проваливающийся внутрь себя Лугбурз и рушащиеся вершины Пепельных Гор. Некоторое время он парил в воздухе, видя под собой сквозь клубящийся дым и пыль крылатые силуэты орлов, летящих к Огнедышащей Горе и наслаждаясь бестелесным существованием. Поднимаясь всё выше, он вдруг увидел и почувствовал бегущих в беспорядке орков, охваченных безумием от гибели Тху, всё ещё владевшего сознанием многих из них и от гибели Лэйхо, их создателя и Великого Орка. Как воплотиться снова? Лэйхо не знал этого. Он воплотился единственный раз - тогда, впервые войдя в Эа. Тогда это было так легко! Нет! Всё, больше он ничего не может здесь сделать. Его время в Арде кончилось, как кончилось время Тху и, наверное, тех валинорцев, что были посланы против него, Лэйхо, в Великую Степь. И останется в Эа валинорский пустозвон Курумо, один-одинёшенек. Майя Лэйхо в последний раз взглянул на чёрно-буро-зелёную Арду где-то далеко внизу и устремился к Двери Ночи.

3
Вингилот

Вы мне не поверите, и просто не поймёте -
В космосе страшней, чем даже в Дантовском Аду.
(В.С. Высоцкий, Марш космических негодяев)
И тогда я схватил мужика за плечо,
И тихонько сказал:
Я УБЬЮ ТЕБЯ, ЛОДОЧНИК!!!
(пр. Лебединский, Лодочник)

...Пустота. Нет ничего, нет даже тьмы. Звуки и цвета теряют свой смысл за Гранью Мира. Это место... нет, даже не место... это не было тем пространством, откуда молодой Лэйхо впервые шагнул в Арду рядом с молодым Мелко. Что-то изменилось, неуловимо, почти незаметно. Чьё-то тяжкое присутствие заменило благое сияние Пламени Негасимого, Пламени Эру.

"Кто здесь?" - спросил Лэйхо у пустоты. - "Кто здесь?"

Чудовищная фигура всплыла перед ним; скованные руки, железный зубчатый обруч на шее, окровавленные провалы чёрных глазниц...

"Кто ты, дух, тревожащий меня?"

"Моё имя Лэйхо, король. Ты меня помнишь?"

"Я не знаю никого по имени Лэйхо. Кто ты, что тебе нужно? Зачем ты пришёл сюда беспокоить меня в моей муке? Тебе её не облегчить и не усугубить."

"Я хочу вновь воплотиться в Арде, король. Я должен позаботиться об орках."

"Орки? Орков привёл тогда ко мне Курумо... я прогнал его. Может быть, поэтому он так возненавидел меня... а ведь называл Учителем... и я не знаю, кому из нас было больней, когда ради того, чтобы угодить Манвэ, он выжег мои глаза..."

"Курумо? Тот сладкоголосый валинорский говорун - твой ученик? Почему я никогда его не встречал? Что ты говоришь, король?"

"Оставь меня, дух странный и беспокойный. Я не знаю тебя".

"Кто здесь?" - спросил Лэйхо у пустоты. - "Кто здесь?"

Чудовищная фигура всплыла перед ним; скованные руки, железный зубчатый обруч на шее, немигающие, полные ненависти глаза, устремлённые вперед, в темноту...

"Кто зовёт Повелителя Арды?"

"Моё имя Лэйхо, король. Ты меня помнишь?"

"Нет, но мне так больно, что я мог забыть всех, кого знал раньше. Я не знаю тебя. Помоги мне разорвать цепи!"

"Расскажи мне, как вновь воплотиться в Арде."

"Помоги мне разорвать цепи - и я вновь войду в Арду, войду во всей моей силе, и ты будешь рядом со мной! Я сделаю тебя повелителем всего Средиземья, только помоги разорвать цепи! Мы уничтожим их всех, и я переделаю Арду, как захочу!"

"Орки..."

"Орки - мои создания! Я создал их в насмешку над Эльфами. Орки помогут мне снова завоевать мир! Я им устрою Дагор Дагоррат! Только помоги мне разорвать цепи!"

"Кто здесь?" - спросил Лэйхо у пустоты. - "Кто здесь?"

Чудовищная фигура всплыла перед ним; скованные руки, железный зубчатый обруч на шее, закрытые, чуть впалые глаза на бесконечно усталом лице...

"Моё имя Лэйхо, король. Ты меня помнишь?"

Молчание.

"Айну Мелко! Ты слышишь меня?"

Бледное лицо с мягкими, неуловимо-расплывчатыми чертами неподвижно.

"Неужели ты мёртв, король!"

"Кто здесь?" - спросил Лэйхо у пустоты. - "Кто здесь?"

Чудовищная фигура всплыла перед ним; железный зубчатый обруч на шее, а под обручем - ничего. Одна голова, парящая в пустоте, скалящая зубы.

"В Эа, оторно, я же как лучше хотел! Скажи им, оторно, в Эа!"

"Кто ты? Неужели тоже Владыка Мелькор?"

"Ну, в Эа! Мелькор, а ты, оторно, как думал?"

"Моё имя Лэйхо, король. Ты меня помнишь?"

"Лёха, в Эа! Не помню, оторно... Скажи им там, чтобы меня обратно пустили, а, в Эа?"...

"Кто здесь?" - спросил Лэйхо у пустоты. - "Кто здесь?"

Чудовищная фигура всплыла перед ним; скованные руки, железный зубчатый обруч на шее, в глазах - боль и затаённое безумие.

"Кто тревожит меня? Ты, Лэйхо?"

"Это я, король. Плохие новости. Тху, называвший себя Мелькором Возвратившимся, мёртв."

"Ты снова пришёл глумиться надо мной, Шут?"

"Нет, король. Я просто принёс тебе вести. Скажи, как снова попасть в Арду?"

"Зачем тебе? Хочешь стать властелином?"

"Я оставил там орков."

"Орки? Твоих орков перебьют, а души их Намо запрёт в той самой темнице, в которой когда-то держали меня! Не веришь? Сходи и взгляни, если тебя пустят обратно!"

- Как мне попасть обратно? - закричал Лэйхо в лицо Мелькору... Мелькорам. Он кричал им в лица, в мёртвое лицо, в лицо бормочущей головы, даже в лицо какому-то уже совсем странному Мелькору, сидевшему на сосне и с упорством белки грызшему собственные пальцы... и наконец, тот из Тёмных Повелителей Арды, который был почему-то без глаз, глухим, измученным голосом проговорил-простонал в ответ:

- Вернуться можно... если нужно, если что-то не окончил, не завершил, и больше некому...

- Мне нужно. - произнёс Лэйхо, обращаясь в никуда, - Я не завершил, и больше некому. Я должен вернуться.

Его словно разрезало напополам бесконечно острым лезвием и сложило внутрь себя. Так открылась Дверь Ночи.

...Ощущение падения, стук - и под ногами Лэйхо оказалась плоская и твёрдая поверхность, на миг чуть прогнувшаяся от удара. Лэйхо упал на колени. Странно, колени у него снова были, а значит, было и тело. И судя по всему, тело не орочье, хотя довольно похожее на орочье - он снова получился высок и тучен, хотя походил более на человека, чем на орка. И хорошо, подумал он, увидев впереди направляющуюся к нему фигуру, увенчанную ослепительным сиянием.

- Осторожнее, незнакомец! - промолвил весёлый голос. - Не проломи мне палубу.

- Привет тебе - осторожно сказал Лэйхо, оглядываясь вокруг. Он стоял на палубе небольшого крылатого судёнышка, несшегося по небесному океану.

- Привет, привет и тебе! - казалось, говоривший вот-вот рассмеётся от радости. - Здесь у меня никто никогда не бывает. Откуда ты взялся, незнакомец? И не говори, что с Луны свалился - Луна далеко внизу! - тут он расхохотался собственной шутке. Небесный скиталец был чуть повыше нового тела Лэйхо, широкоплеч и строен. Было что-то в его чертах такое, что мешало Шуту сказать, был это человек, эльф или воплощённый Айну. Хорошо, ухмыльнулся про себя Шут, что я не встретил здесь дварфа... и тут он понял, куда попал. Про существо, что стояло перед ним, ожидая ответа, Лэйхо слышал из доходивших до его дальней страны западных легенд. Смотря в глаза хозяину небесного корабля, он отвесил ему осторожный поклон и проговорил на одном из наречий Людей:

- Эала Эарендел энгла беортаст офер Миддангеард моннум сендед!

- Ого! Да ты учтив, незнакомец, и знаешь моё имя. Назови же своё, чтобы я мог вернуть тебе долг учтивости!

- Меня зовут Лэйхо - сказал Лэйхо, надеясь только на то, что о Шуте Мелькора и творце орков действительно ничего не знали и не рассказывали на Западе, как ему доносили его шпионы. - Я один из тех, кто когда-то предложил свою помощь и службу великому Тулкасу. А что до твоего имени, то я вряд ли мог тебя с кем-то спутать.

- Привет тебе, о Лэйхо Астальдандил. - поклонился Эарендил, отсмеявшись, и сверкающий ужасным светом Камень на его лбу на мгновение ослепил Лэйхо. - И правда, кого ещё ты бы мог здесь встретить? - он снова хохотнул. - Здесь больше никого нет. Но ты прошёл через Дверь Ночи, а я её страж. Что делал ты в Наружной Пустоте?

- Гортхаур Жестокий, коего Люди звали Зигуром, а Эльфы - Сауроном, мёртв. Я сообщил об этом его господину, что пребывает в Ночи Ничто. Теперь я спешу с этим известием... в Валинор.

- О благая весть! - воскликнул небесный скиталец, воздевая руки, и Камень на лбу его полыхнул сильнее. - Благая весть!!! Спасибо тебе за неё, Астальдандил! Погиб Тху, последний из прислужников Моргота! Наконец Арда вздохнёт свободно!

- Как мне отблагодарить тебя, Лэйхо, за добрые известия? - обратился Эарендил к Лэйхо. - Я немедленно доставлю тебя в Валинор, но я хочу ещё как-то доказать свою благодарность. О! Вот! Смотри, о Астальдандил, это - Сильмарил Феанора. В нём - Свет предначальных Деревьев. Прикоснись к нему - это всё, что я могу тебе дать, ведь больше у меня ничего нет, только пара паучьих лап в трюме. - небесный скиталец снял с головы Сильмарил в изысканной, напоминавшей работу дварфов, оправе, и протянул своему пассажиру.

Лэйхо замер. Не-Тьма, порождение Пустоты, не-Тьма, которая не является Светом... так, кажется, говорил Тху о Деревьях Валинора со слов Мелькора - ещё тогда, давно, когда ещё не потерял надежды сделать из Шута одного из Учеников. Пусть это всё высокие и непонятные словеса, но руки Мелькора и вправду были дочерна обуглены... эх, как жаль, что Лэйхо не дали в своё время извратить эти Камни! Насколько всё было бы проще...

- Что же ты колеблешься, о Лэйхо Благой Вестник! Ведь от Сильмарила не убудет его чудесного света, если ты коснёшься его. Лишь нечистые в помыслах не могут выносить этого сияния. - в словах Эарендила Шуту послышалась насмешка и затаённая угроза.

Лэйхо протянул руку и принял в ладонь Сильмарил Феанора.

БОЛЬ!!!

Страшная, не похожая ни на что - ни на ожог, ни на рану, ни на ушиб, ни даже на врастание в живую плоть древесного корня, боль заполнила Лэйхо всего, без остатка. Болью были его глаза, его зубы, сама кровь в жилах, а рука, должно быть, обуглилась до костей. Не в силах переносить мучений, Шут закричал, корчась на палубе небесного корабля, колотясь головой о борт, моля о развоплощении. Но боль не прекратилась, и помрачения рассудка не было ему даровано. Вечная мука... зачем он не помог тому, ненавидящему всё и вся Мелькору разорвать цепи!.. биться теперь в агонии до конца времён!

- Вот видишь, а ты сомневался - рассмеялся Эарендил, вновь надевая Сильмарил на голову.

Лэйхо моргнул и взглянул на свою руку. Рука была невредима; боль прошла, не оставив следа.

- Воистину царский дар, о Эарендил. - серьёзно сказал он. - Я никогда не забуду твоей благодарности.

- Да что ты, не стоит - человек-эльф-айну махнул рукой. - Я так был рад поговорить, наконец, с кем-нибудь... Если тебя ещё раз занесёт сюда, наверх - добро пожаловать. А вон и берег Валинора.

- Прощай, Эарендил, светоч надежды народов Средиземья! Спасибо тебе! - крикнул Лэйхо.

- Прощай, Лэйхо Астальдандил, принёсший добрые вести! Да будет над тобой милость Единого! - ответил Вечный Моряк.

- Спасибо тебе... спасибо за то, что ты так и не спросил меня, с какой это стати один из Майар Тулкаса бегает с вестями к Мелькору. - буркнул про себя Великий Орк, с интересом замечая, что снова обретает черты орка - А то я этого не успел придумать.

4
Валинор

Чтобы жизнь улыбалась волкам - не слыхал,-
Зря мы любим ее, однолюбы.
Вот у смерти - красивый широкий оскал
И здоровые, крупные зубы.
(В.С. Высоцкий, "Конец охоты на волков")
Обложили меня! Обложили,
Но остались ни с чем егеря.
(В.С. Высоцкий, Охота на волков)

Берег Валинора блистал белизной алмазных песков...

- Пускай Единый Эру решит его судьбу! - воскликнул Манвэ. - Поединок! Кто из Валар выступит против него в поединке!

- Я! - вскочил с места Оромэ. - Позволь мне, повелитель!

- Нет, я! - звонкий голос Тулкаса перекрыл голос Охотника. - Это моя работа, моё предназначение, о Манвэ. Я сражусь с ним - прикажи очертить круг.

- Милосердия, братья! - прозвучал нежный голос Ниэнны. - Он не может сражаться, он ранен!

- Об этом подумали. Суд Валар справедлив. - это говорил Намо. - Он вступит в битву, вооружённый мечом. Его противник будет безоружен.

- Кто будет противником? - вопросил Оромэ. Они с Тулкасом до сих пор стояли на ногах, ревниво глядя друг на друга.

- Могучий Тулкас вступит в круг и достойно представит Валар в этом поединке. - повелел Манвэ. - И пусть Единый дарует победу достойнейшему.

- Возьми меч. - сказал Намо.

- Мне не нужен меч. - глухо проговорил Мелькор. - У меня болят руки.

Мелькор вступил в круг. Он стоял, опустив руки, пристально наблюдая за приближающимся Тулкасом.

- Начинайте! - крикнула Варда. Тяжёлый удар заставил Мелькора оступить на шаг, к самой границе круга. - На колени! - прошипел Тулкас. - На колени, Моргот!

Второй удар пришёлся в плечо. Мелькор пошатнулся и, казалось, упал на одно колено. Но его падение тут же превратилось в стремительный бросок; поднырнув под выставленными руками противника, он обхватил Тулкаса за ноги и швырнул на землю.

- Моргот победил! - воскликнула Йаванна.

- Ещё не победил! - сообщил с земли Тулкас. - Получи, Враг Мира! - и он с новыми силами бросился на Мелькора.

- Я тебе помогу! - закричал Оромэ и рванулся вперёд, но на его дороге стал Аулэ - и Охотник, сбитый с ног, полетел наземь. Намо-Мандос накинулся на Кузнеца, но тот устоял и отбился. Послышался восторженный визг Нессы.

- Ещё немножко... Ну же, Линвэ, давай! Эх!.. - в это время Манвэ деловито возился возле сцепившихся в схватке Тулкаса с Мелькором. - Ну, всё, ладонь не проходит. Вот теперь Моргот победил!!! - закричал он, так, чтобы все его слышали. - Все по местам! А ну, живо!! Раскрасневшиеся Намо и Аулэ прервали потасовку. Оромэ поднялся с земли и грозил Аулэ кулаком. Встрёпанный и всклокоченный Мелькор помогал отряхнуться от песка не менее взъерошенному Тулкасу.

- Так нечестно! - заявил тот - У тебя же руки болят!

- А я - гордо ответил Мелькор - из последних сил превозмог боль. Я стойкий и храбрый, а ты, тоже мне, Тулкас. Видали мы таких Тулкасов, знаешь где? В...

- Вот я тебе... - начал было Тулкас, но Манвэ прервал его.

- Слушайте меня, Валар и Валиэр! Эру даровал победу в честном поединке брату нашему, Мелькору. Да не произнесут больше имени Моргот ничьи уста! Вернись к нам, Мелькор и займи своё место среди Сил Арды!

- Благодарю тебя, брат. - отвечал Мелькор. - Вместе с вами буду я теперь трудиться над восстановлением того, что когда-то разрушил.

Несса взвизгнула и захлопала в ладоши.

- Это что же? - воскликнул Оромэ. - теперь орки и всякие валараукары будут в Валиноре жить?

- Смотрите! - Аулэ вдруг указал куда-то поверх голов остальных.

Сутулый, массивный силуэт мелькнул в расселине скал и растворился в сумраке.

- Что там? - спросил Манвэ.

- Ой, Ниморн, там, по-моему, был орк!

- Ерунда, Ринглос! Ты заигрался. Кстати, во что теперь будем играть?

- Давайте в Феанора! - закричал Тинвинг. - Чур, я Феанор.

- А я Финарфин! - заявил Линвэ. - А Финлотвэн будет Унголиантой!

- Сам ты Унголианта! - взвилась пышноволосая Финлотвэн, и погналась за новоявленным Финарфином по песку, надёжно затаптывая никогда прежде не виданные в Благословенных Землях следы, ведшие от воды к ущелью Калакирии.

...Лэйхо шёл по Валинору. Он никогда не был здесь раньше, но в нимательно слушал ту часть Песни, что рассказывала об устройстве Обители Валар.

Три тысячи лет обитателям Валинора не было дела до дел Средиземья. Три тысячи лет эльфы, Майар и Валар трудились лишь над украшением Валинора. Казалось, каждая травинка, каждый листок на дереве изваяны гениальным скульптором и помещены именно так, как следует для того, чтобы с каждой стороны, под любым углом, выглядеть красивее всего. Казалось, даже трещины на коре деревьев образовывали некий причудливый узор, изящный, но вместе с тем совершенно естественный. Плоды на деревьях не висели - они покоились среди цветов, словно драгоценные камни в роскошных оправах. В Валиноре не было тлена - поэтому цветы и плоды сменяли друг друга только если этого хотелось тем, кто их выращивал.

- Не лес, а сад какой-то... - пробурчал Великий Орк, смачно сплёвывая в кристально-чистый источник, пробивавшийся меж корней царственного дерева, породу которого он затруднился бы назвать - в Средиземье таких не росло. От плевка Лэйхо источник перестал течь, образовав небольшой пруд, и начал стремительно зарастать ряской. В воздух взвилась стайка комаров. Майя мстительно расхохотался - так легко ему не извращалось с самой Весны Арды. - Вот теперь лучше. - он фамильярно потрепал дерево по коре, оставляя на ней белесые пятна лишайника. Лэйхо не любил деревьев, цветов и прочих милых Йаванне растений. Вот лишайники, пьянящие мухоморы и смертельные поганки, безобразный гриб-чага и склизкая болотная тина были Духу Извращения по нраву. Кстати о цветочках, - вспомнил вдруг Лэйхо, на ходу заставляя цветущий розовый куст обрасти острыми чёрными шипами, - Хшаз на северо-заян`дулгском орочьем диалекте означает мусор.

Лэйхо двигался к западу по дуге, далеко обходя населённые области Валинора. Там, на западе - залы Мандоса, оплетённые серой паутиной Вайрэ. Там когда-то давно был заключён сам Мелькор, Тёмный повелитель Арды. Лэйхо вздохнул. Так спокойно было в Средиземье, пока он там и оставался!

Залы Мандоса - не дворец и не подземелья. Мандос - это сад, как и Лориэн. Не тот Лориэн, что к северо-западу от Заян`дулга, а настоящий, в котором обитает владыка снов и грёз Ирмо. Только, в отличие от Лориэна, в сад Намо не так просто войти. А ещё сложнее - выйти. Паутина Вайрэ, протянутая меж деревьями, окружает постоянно растущие залы Мандоса.

Лэйхо крался вдоль паутины, всматриваясь сквозь невообразимо тонкие, но невообразимо же прочные, словно окаменевшие нити, - любой дварф, верно, подавился бы собственной бородищей от зависти к такой работе - в мягкий полумрак глубины Мандоса. Им не о чем разговаривать здесь, душам и телам уставшиx эльфов. Они отдыxают, поэтому в чертогаx Мандоса всегда царит молчание, не мертвое безмолвие мрачныx подземелий, а покой спальни, нарушаемый лишь мерным дыxанием и медленными шагами по мягкому мху.

Вот наконец паутина потемнела, словно была железной. Её переплетения больше не напоминали переплетения прутьев в изящной беседке - нет, теперь это были решётки, жестокие и тяжёлые. Каким образом Вайрэ удалось добиться того, чтобы тоненькая паутинка производила впечатление увесистого железного бруса - об этом Лэйхо решил не задумываться. Он подошёл поближе и заглянул внутрь.

Тени метались внутри, колотились о непробиваемые стены-решётки, вцеплялись друг в друга. Стон звучал здесь, хриплый бессвязный стон тысяч глоток - Мелькор был прав, здесь были заточены души орков. На Лэйхо дохнуло холодом. От злобы потемнело в глазах. Люди уходили куда-то за пределы Арды, эльфы возвращались домой, в место, идеально для них подходящее, дварфы... а, кому они нужны, дварфы, должно быть,обращаются в камень, из которого появились, и только орки обречены мучиться в Мандосе!

Лэйхо обнаружил, что лупит кулаками по паутинным стенам тюрьмы, паутина дрожит, но не подаётся. Изнутри ему вдруг послышался голос Яргахака:

- Сзади, командир! Сзади!!!

Майя обернулся и увидел стремительно приближавшeгося серого с чёрными подпалинами зверя. Он едва успел вскинуть руки перед горлом, как тяжёлое, мускулистое тело одного из псов Оромэ врезалось в него, едва не повалив на землю.

Сильные лапы Великого Орка действовали быстро и заученно - с собаками Охотника он имел дело ещё очень давно, когда мир был юн. Собаки с той поры не поумнели, да и плоть их прочней не стала. Лэйхо отшвырнул в сторону дохлого пса с разорванной пастью и бросился бежать. Где-то далеко позади послышался густой рёв Валаромы - ну всё, как в старые времена! Только вот тогда Лэйхо знал леса и болота Средиземья куда лучше, чем Оромэ... ...Стрела пришла на излёте, свистнула мимо, глубоко воткнулась в ствол дерева. Эльфийская стрела. Конечно, быстрые и ловкие эльфы могут передвигаться по лесу гораздо быстрее, чем Вала верхом на могучем коне. Лэйхо зарычал от злости и отчаяния и перешёл на ковыляющий галоп, помогая себе длинными руками. Стрела ударила в спину, застряла где-то над левой лопаткой. Ещё одна царапнула висок. Зато следующая вошла чуть сверху, опять на излёте, прямо в спину, чуть правее хребта. Лэйхо ощутил во рту вкус крови. Он выпрямился во весь свой огромный рост, взмахнул лапами, пытаясь добраться до раны и выдернуть стрелу, взревел - и тяжело обрушился в заросли каких-то кустов. Глаза ему застлал белый туман, потом стало темно.

Двое подстреливших Великого Орка охотников-нолдор из свиты Оромэ перешли с бега на шаг и переглянулись. Перед ними с земли поднималась лёгкая дымка, словно туман, неподвластный ветру, окутываювшая корни деревьев впереди, насколько простирался взгляд. Именно там, полускрытая этой дымкой, лежала их добыча. Три серых собаки подбежали к границе тумана и жалобно заскулили, не решаясь идти дальше.

- Надо добить. - сказал один из эльфов, останавливаясь и снимая тетиву с лука. Второй кивнул и направился вперёд, по колено в дымке, на ходу вынимая из ножен на поясе тяжёлый охотничий нож.

Фигура в длинном сером одеянии выступила из-за деревьев навстречу охотнику. Это был эльф из народа ваниар, казавшийся по сравнению с рослыми и жилистыми охотниками невысоким и узкоплечим.

- Здесь нельзя охотиться. - произнёс он, выставляя перед собой ладонь в запрещающем жесте.

- Позволь, - обратился к нему охотник. - мы охотились не на зверя. Взгляни - там лежит не келва, но чудовище, места которому не может быть нигде в Валиноре.

- Не вам определять, чему может быть место в Валиноре - прозвучал женский голос, и эльфийка-ваниа в длинном сером платье приблизилась к говорившим. - Здесь нельзя охотиться ни на кого.

- Я требую! - взгляд, брошенный охотником назад, убедил его в том, что его товарищ приближается. Где-то позади опять взревел рог. - Мой господин...

- Твой господин знает, что здесь нельзя охотиться, - прервал его ваниа. - не хуже, чем знаешь это ты. Повернись и уходи. Эта добыча не для тебя и не для твоего господина.

- Сейчас я дам ему знать, что мы здесь, - охотник достал небольшой серебряный рожок и поднёс к губам, - и вы будете разговаривать с ним, а не с нами. Но протрубить он не успел. Эльфийка присела, зачерпнула перед собой ладонями, и, выпрямившись, плеснула нолдо в лицо пригоршню тумана. Тот зевнул, чуть не проглотив свой рожок, и мягко осел на землю. Рядом с ним опустился на мягкий мох второй охотник, которого таким же образом успокоил первый встреченный ими эльф.

Из-за деревьев появились ещё несколько ваниар в серых одеждах, приблизились к лежащим на земле телам, подняли их и куда-то понесли. Тушу Лэйхо волокли четверо.

5
Возвращение

К лесу - там хоть немногих из вас сберегу!
К лесу, волки,- труднее убить на бегу!
Уносите же ноги, спасайте щенков!
Я мечусь на глазах полупьяных стрелков
И скликаю заблудшие души волков.
(В.С. Высоцкий, "Конец охоты на волков")

Лэйхо пришёл в себя от прикосновения холодной воды. Он лежал на спине, а кто-то осторожно отирал его лицо от запёкшейся крови. Раны не болели. Открыв глаза, он увидел над собой женщину в сером платье, с круглым, очень молодым лицом. Если бы это был человек, Лэйхо сказал бы, что это девочка лет пятнадцати. Но девочка эта была не человек, но Сила Арды. Айну. Одна из Валиэр.

- Зачем? - просипел Великий Орк. - Ты знаешь, кто я?

- Знает - послышался ответ сзади него. Говорил мягкий, низкий голос. - Она знает, и я знаю. Что же с того?

- Тогда... - Лэйхо заворочался, приподнимаясь на локте и оглядываясь. Ветви деревьев сплетались вверху в сплошной покров, застилая собой небо, но звёзды всё равно светили сквозь переплетения крон. Совсем рядом было небольшое озерцо. - Тогда зачем?.. За мной гонится Оромэ, я слышал его рог. Его охотники подстрелили меня.

- Зачем? - переспросила девочка тихим голосом. - А затем, что имя мне - Эстэ, и не настал ещё тот день, когда я откажу в исцелении страдающему, кем бы он ни был.

- Не всегда Валар согласны между собой. - Лэйхо увидел обладателя низкого голоса - среднего роста мужчину с окладистой полуседой бородой. И не всегда даже сам Оромэ настигает добычу. Пойдём. Я хотел бы многое обсудить с тобой.

Двое сидели друг напротив друга, в темноте валинорской ночи. Угрюмый Лэйхо вёл беседу со спокойным и задумчивым Ирмо.

- ...Моему брату, Намо, ведомо многое. Ведомы мысли и решения Илуватара, которые Единый не открывает никому. Поэтому Намо - судья.

- И тюремщик... - прорычал Лэйхо.

- Ему не доставляет радости вынужденное страдание твоих... созданий. Когда в Мандос прибыли первые души орков, мы просто не знали, что с ними делать. Мы не знали, кто они, как появились на свет, как подобное допустил Единый. Сначала нам казалось, что это наш мятежный брат создал их, но потом мы стали сомневаться. Никто не помнил их ни в Песне, ни в Диссонансе. Они... не были похожи на мятежника, никак не напоминали его манеры устраивать вещи. Мы поняли, что их создал некто другой, служащий мятежнику. И тут Тулкас вспомнил тебя... и тогда мы решили - содержать души орков отдельно от прочих душ, до того дня, когда Единый явит нам, что с ними делать... или до конца дней.

- Что мне делать, Вала!? - Лэйхо впился взглядом в глаза Ирмо.

- Не называй меня так. Ты теперь сам - вала. Ты же покинул Арду, развоплотившись, и возвратился сам, верно?

- Верно... - согласился ошеломлённый Лэйхо. - Я... не думал об этом.

- А если ты смог это сделать - значит, на то была воля Единого. Не сомневайся, о Вала Лэйхо. Ты для чего-то нужен Ему. И пусть орки - часть Искажения Арды, но и они могут оказаться полезными замыслу Илуватара, ведь Третьей темы никто из нас не расслышал и не запомнил как следует. Моему брату Намо ведомы мысли Единого, сокрытые от всех остальных, но мне, - Ирмо пропустил густую бороду между пальцев и улыбнулся. - мне ведомы Его сны. Поэтому я вижу больше, чем Намо. Ведомы мне кошмары Единого, и грёзы, мне непонятные, и сны, почти неотличные от яви. И в каждом Сне Илуватара чуть по-разному видно Эа, а иногда - совсем по-другому. И иногда, Лэйхо, я боюсь - а вдруг и Арда, которую знаем мы - всего лишь один из снов, а настоящая кажется сном отсюда?

- Я тоже это видел. - тихо сказал Великий Орк, кивая головой и смотря куда-то сквозь собеседника. - За кругами Арды. Мелькор... ваш мятежный брат, там не один. Я видел их несколько, большинство их безумны, один из них мёртв, а у другого...

- Что у другого? - настороженно спросил Владыка Снов.

- У другого выжжены глаза раскалённым железом. Кто-то выжег ему глаза. Он сказал - что это сделал Курумо по приказу Манвэ.

Ирмо помолчал, сжимая бороду в кулаке. Потом заговорил снова, как будто вытягивая слова из зарослей седоватых волос.

- Этого не может быть. Курумо не было на Суде. Они ни разу не встречались с мятежником, насколько я помню. К тому же - Манвэ не отдал бы такого приказа. И даже если бы отдал - Ниэнна и Эстэ, да и Тулкас, и Намо, и я сам - не позволили бы совершиться такому злодейству.

- В этом сне Единого. - продолжил Лэйхо и Ирмо рванул себя за бороду.

- Если Илуватару снятся такие сны про нас... значит, в Валиноре что-то не так... Пусть я сам - сон, пусть я - лишь нечёткая тень, отброшенная истинным Ирмо, но Илуватар - Един. Он - Эру. И если Он видит меня во сне, то моя задача - сделать так, чтобы сон этот не стал для Него кошмаром. Иначе какой же я Повелитель Грёз?

- Так что же мы можем сделать?

- По крайней мере - исправить одну вещь. За которой ты и явился сюда. Переночуй у вод озера, отдохни. А утром - иди к Эзеллохару.

- Там меня встретят. - мрачно ухмыльнулся Лэйхо. - Оромэ и Тулкас.

- А разве ты пришёл сюда за чем-то другим? - большие, с тяжёлыми веками и спокойным взглядом глаза Ирмо вдруг сверкнули холодным огнём. - Только не шути с Валар, о Шут мятежного моего брата! Или ты думал разорвать сети Вайрэ, взломать Мандос и увести тысячи тысяч душ по Прямому Пути в Средиземье? Или воплотить их всех здесь, в Валиноре и штурмом взять Валмар!? Просто ты либо умнее Артано, либо не так упиваешься властью, как он - ты сам додумался до того, что было предложено ему и от чего он в гордыне своей отказался.

- Ты прав, о Повелитель Грёз. Ты прав. У меня не было другого выхода.

- У нас никогда нет другого выхода, Лэйхо. Никогда.

- ...Вставай! Вставай, Шут! - голос Ирмо разбудил его.

Лэйхо подскочил, бодрый после недолгого сна на берегу Лореллина. Всходило солнце - прекрасная Ариэн начала свой путь обратно к берегам Валинора, покинутым ею накануне. Где-то слышались голоса... и лай собак.

- Вставай! Помнишь, что я говорил тебе? Не всегда Валар согласны между собой. За тобой пришли, и я не могу ничего поделать - Манвэ запретил мне вмешиваться. Беги!

Совсем уже близко мелькал меж деревьями свет. Лэйхо оскалил зубы, кивнул на прощанье Ирмо и исчез в зарослях.

...Оромэ догнал его на подходе к Валмару.

- Стой, тварь! Обернись, иначе я ударю тебя в спину. Слишком долго ты уходил от меня! - загремел позади голос Охотника. Собак и ловчих с ним в этот раз не было - видно, решил больше не полагаться на эльфов, а собак, наверное, пожалел.

Лэйхо обернулся. Приём и в этот раз был довольно прост и хорошо отработан. То, что действовало в Заян`дулге, подействовало и в Валиноре. Злобно заржал сбитый с ног Нахар и Оромэ вылетел из седла, проехавшись спиной по мягкой траве. Лэйхо продолжил свой путь. Оромэ заговорил с ним, значит - перестал считать его зверем, а это значит - в спину не ударит. К добыче и врагам применимы разные законы и разные правила поведения.

...Тулкас встретил его возле Кольца Судеб. Времени на разговоры он не тратил, но первый удар Лэйхо удалось отбить, и его тяжёлые лапы сомкнулись на крепкой шее Тулкаса. Немногие выходили живыми из сокрушающих объятий Великого Орка, но теперь он встретил превосходящую силу. Сильнейший из Валар шагнул вперёд, двинул плечами - и Лэйхо, огромный и массивный, перелетел через него и тяжко упал на землю. Тулкас не стал бить лежачего - это было не в его правилах. Могучей рукой вздёрнув Шута на ноги, Астальдо замахнулся для последнего удара. Замахивался нарочито медленно - хотел, чтобы у Лэйхо был шанс увернуться. С самого начала своего пребывания в Арде Тулкас жаждал честного поединка, хотел сцепиться в равной схватке один на один с достойным противником, но во всём Эа не было ни одного существа, сравнимого силой с Тулкасом. Поэтому в смехе могучего Валы порою слышалась горечь. Мало чести в победе, если все слабее тебя.

- Тулкас, остановись. - раздался тихий голос и Тулкас опустил кулак. - Ибо нет истинного зла в Айну Лэйхо - сказал Единый, и я сама слышала эти слова...

- Слушайте меня, Валар и Валиэр, собравшиеся вкруг Эзеллохара. Слушайте. К вам обращаюсь я, Лэйхо, тот, кто один в ответе за существование народа, именуемого орками. Я вложил в Старших Детей Эру свой облик, своё подобие, я изменил феар, их души и хроа, их тела, но они остались Старшими Детьми - этого я бы не смог, да и не хотел изменять. Я создал орков в насмешку. Многое создал я ради насмешки и издевательства, но взгляните на Арду Искажённую, о Валар и Валиэр! Она живёт, живёт в своей Искажённости, и отчасти - благодаря мне, ибо я - тот, кто был раньше всех изуродован и исковеркан противостоянием вас и мятежного брата вашего. Тленье придумано мною - но взгляни, Йаванна, отвратительные гниющие тела превращаются в пищу для твоих деревьев, и в этом помогают им мои мерзостные для вас создания - червь и муха! Я учил Арду Искажённую жить, будучи искажённой. Болота созданы мною - но в них обитают тысячи тысяч существ, без которых Арда была бы беднее, и твоё железо, о Аулэ, тоже вызревает в глубинах болот. Всё время с моего прихода в Арду я извращал и коверкал то, что было - иначе оно было бы сломано в противоборстве двух сил. Я изгибал мир, приспосабливал его к Искажению. Мои создания живут и обитают там, где не может жить никакая другая тварь - и тем прославлена Жизнь в Арде.

Орки служили вашему мятежному брату и после него - слуге его, Тху, но разве люди не служили им? Разве недостаточно силён был мятежный ваш брат, чтобы найти себе других помощников, не будь у него орков? И разве люди не сражались с людьми с такой же жестокостью, с какой сражались орки с людьми и эльфами? Разве меньше убийств совершено людьми, чем орками? Разве не ваши посланники вот уже много тысяч лет ведут со мной войну на Востоке и Севере, в моих землях? Разве я первым напал на них? Разве не живут в моих землях люди и дварфы наравне с орками? Взгляни, Аулэ - орки знают ремёсла и украшают свои изделия. Взгляни, Вана - орки поют песни. Взгляни, Эстэ - оркам ведома жалость. Взгляни, Намо - оркам ведомо правосудие. Взгляни, Ирмо - орки видят сны. Взгляни, Ниэнна - орки умеют плакать. Взгляни, Тулкас - орки умеют смеяться! Взгляни, Единый Илуватар, на Пасынков своих! Я, Айну Лэйхо, ныне прошу тебя даровать им Дар Единого. Я прошу милосердия.

Здесь кончается Квэнта Феар Орколион, или часть третья Сумеречной Книги Средиземья.

Автор благодарит за помощь, интерес и участие

Митрилиан,
Антару,
Элату,
Хатуля.

а также за предоставленные материалы, поданные идеи и моральную поддержку

Тайэрэ,
С.О. Рокдевятого,
Иллет,
Ниэннах,
Вальрасиана,
Уффу,
Ассиди,
Д. Виноходова,
всех своих собеседников с "Миров",
всех своих читателей, без которых сия вещь не была бы написана вообще.

Текст размещен с разрешения автора.