О королеве Берутиэль, безумной ведьме (Песня шута при дворе государя Тараннона Фаластура) Руки - крылья птицы измученной... Не слагают баллад о Берутиэль - Только кошки в присловьи остались: У людей короткая память. Пальцы жжет Кольцо обреченных... (Кошка белая, девять черных... Косы до полу - точно змеи...) Даже имя вспомнить не смеют. Ты не любишь шума прибоя, Дочь Жреца Луны, королева: Ожерелье тебе золотое Как ошейник рабский наденут. Не жалеет король суровый Длдя тебя ни камней, ни злата, Да браслеты - точно оковы... - В чем, о боги, я виновата? - Впору в петлю, да только страшно Повстречаться в семнадцать со смертью; Лучше, чем золотое рабство - Быть запоротой насмерть плетью! Королеве в одеждах черных, Скорбной узнице Звездной Твердыни, Проклинать ненавистный Гондор - Да молиться Лунной Богине... ...А по Гондору слухи да сплетни: "Говорят, королева-то - ведьма! Насылает чары и порчу, И летает безлунной ночью, Как летучая мышь огромная, Да творит чародейство злобное... Захотела колдунья, - судачат, - Короля извести, не иначе!.." Королева ломает руки: - Если б только летать умела - Чем терпеть на чужбине муки, Я бы птицей прочь улетела! Королева кусает губы: - Да владей я хоть каплей силы - Гондор стал бы мертвой пустыней, Мой мучитель, супруг постылый, Гнил давно бы в могиле трупом! О Луна, Владычица Ночи! Бесконечно твое милосердье, Но когда покарать захочешь, Кара будет старшнее смерти. Неужел мой грех невольный Ты, Великая, не простила? В чем, ответь, пред тобой повинна, И за что мне - Знак Обреченных? ...Черный ветер, крылатый вестник, Если ты принес избавленье, Поднеси мне чашу забвенья С терпким темным напитком смерти... О Ушедший Король Востока! Я поверить тебе не смею: Это сказка. А правда жестока, Как петля, захлестнувшая шею. Но поверю - верой отчаянья: Сердце глупое, успокойся! Я запомню, как на прощание Ты сказал - ничего не бойся... ...А наутро, в часы рассвета, Ослепленный безумным гневом, Призовет Государь к ответу Нечестивую королеву. Ведьма жизнью за правду заплатит, Только - смерть дарует свободу! Предсказание - как проклятье Королей ненавистному роду, И страшна короля улыбка: Нечестивой безумной ведьме Приготовят страшную пытку: На корабль - и на волю ветра... ...Мне глаза выжигает солнце, Пересохло от жажды в горле, И со мной умирать придется Кошке белой и кошкам черным. Море скалится сумасшедше... Лишь тебя проклинать не смею: Все бы так и было, Ушедший!.. Но Богиня Луны сильнее. Ледяной бесконечной ночью Лунный серп - словно нож у горла... Два бесплотных жалких комочка - Кошка белая с кошкой черной. Я еще улыбнуться успею Смерти - словно прекрасной деве, Что дарует забвенье, как милость, И морская пена оденет Белоснежным саваном тело - Месть Богини Луны свершилась. ...Но судьба иное велела: Не солгал посланник крылатый, И женой короля Ханатты Стала гневная королева. Пусть из книг листы вырывали И писали летопись заново - О колдунье забыть приказали, Но сбылось ее предсказание, И нельзя уничтожить память. А в преданьях старинных осталось: Имя Рут - это имя гнева. Так вершила свой суд королева. Руки - крылья птицы измученной: Не слагают баллад о Берутиэль... Песня придворного шута Я хотел бы кошкой твоею стать, королева Берутиэль, И, свернувшись в клубок, у ног твоих спать, королева Берутиэль. Невеселый пир для знатных гостей - Дай мне сесть у ног королевы моей, королевы Берутиэль. Золотой лоскут да алый лоскут - Что ж, звени бубенцами, безумный шут королевы Берутиэль... У меня - сады в белой пене весны, королева Берутиэль, У тебя - ковыли в серебре луны, королева Берутиэль, И в косы свои, что как ночь черны, Ты вплетаешь как ленты лучи луны, королева Берутиэль. Рассыпаю злато и звонкую медь - Бубенцам моим при дворе звенеть, королева Берутиэль. Крылья раненой птицы - руки твои, королева Берутиэль; Я не смею вымолвить слово любви, королева Берутиэль... А на белых камнях цветы не цветут, В свете белого дня соловьи не поют, королева Берутиэль. Золотая парча, алмазы, шелка... А в глазах твоих темных - как омут, тоска, королева Берутиэль. Если б птицею мог обернуться я, королева Берутиэль, Я унес бы тебя в иные края, королева Берутиэль - Где мои сады расцветают весной, Где невластно проклятье Луны над тобой, королева Берутиэль... Золотой лоскут да алый лоскут - Что ж, звени бубенцами, влюбленный шут королевы Берутиэль... Рассказ придворного менестреля Мой учитель был вольный певец-менестрель, Чьи песни как стрелы летели в цель: Так пел, что - хоть в смех, хоть в пляс, хоть в плач, Головой дорожить не умел. Но то - в кабаке, а тут - при дворе... "Эй, песню в честь короля, менестрель!" И ведь знал я, что он - подлец и палач, Но совсем другое запел. Я пел, что сияет его чертог, Что он могуч и велик как бог... Как мог эту падаль я восхвалять?! - Но жизнь хороша, ого! Так душой кривил - до сих пор мутит; Я думал, что тут меня и стошнит, Но король велел мне вина подать, И я залпом выпил его. И король сказал: "Я доволен тобой". И мне зашептали: "Ну что ж ты пой! Быть может, он наградит тебя - А жизнь хороша, ого!" И под лязг ножей и хруст костей Я запел про его веселых гостей... В это время кому-то подсыпали яд, Но я не сказал ничего. И я пил, и пел, и пил опять: Оказалось, пьяному легче врать Про "бога на троне"; король кивал - Жизнь хороша, ого! Горстью золота он меня одарил, И, хоть мой учитель мне говорил, Чтоб за золото песни я не продавал, Но все же я принял его. А когда проспался и протрезвел, Да припомнил, что и кому я пел - От позора я едва не завыл: Так себя бы и придушил! Я забросил в угол лютню свою И решил, что золото я пропью, И не помню, с кем я и сколько пил, но все до гроша спустил. Я подумал - пусть мне грозит петля, Но снова пойду ко двору короля, И, правду сказав, умру как герой, Как воин в неравном бою. ...Но вдруг понял: я молод, мне хочется жить - Сколько песен я мог бы еще сложить... "Что ж, мой менестрелшь..." - промолвил король, И вот я снова пою. И вот я - истый вельможа на вид, И сам король мне благоволит, И струны мои на пирах звенят, И жизнь хороша, ого! И пусть правды я не сказал, друзья, Да зато я жив, я весел и пьян, И когда король призовет меня, Я вновь воспою его. Набивались многие мне в друзья, Но лишь к одному привязался я: Был шут, из Низших, тот, что дерзнул Королю все как есть говорить. А когда я поднес ему чашу с вином, Он сказал, что дурак не пьет с подлецом; А вчера королю такое сболтнул, Что его пришлось удавить. ...А скажи я правду, песня моя Дерзкой шуткой будет для короля, И вот я - веселый и пьяный шут, Сам не знающий, что потерял... Серебряные бубенцы Ой да весело здесь жить тому, кто сыт, да пьян, да слеп; И смеется палач на помосте, и повешенный танцует в петле: Если многое видишь - то лучше молчать, если многое ведал - сгоришь, как свеча, но твой час не пришел, покуда молчат Серебряные бубенцы Смерти. Эй ты там, чего молчишь, чего притих - подливай вино: Ведьма, книжник, еретик - палачу да огню все равно, И любому цена - те же десять монет; слышишь - псы государя взяли твой след, и звенят, предвещая последний рассвет Серебряные бубенцы Смерти. Подходи, веселый люд - нынче будет на что поглазеть: Видишь - ведьму волокут, ей на площади огнем гореть. Суд Служителей Валар огласит приговор - жги проклятую ведьму, еретичку - в костер! - а над площадью звенят, как безумный хор Серебряные бубенцы Смерти. Да что ты так побелел - погоди, не торопись уходить: Я ведь это не со зла - ведь и мне же надо как-то жить; А на все - воля Валар, государев указ, ну, а если когда и доберутся до нас, посмеются над нами в последний раз Серебряные бубенцы Смерти... Текст размещен с разрешения автора.