Но только не это.
Нет!!
- ...не печальтесь, но радуйтесь!
Г.Л. Олди "Одиссей, сын Лаэрта"
...Клочья рубашки - на ветру - беспомощными флажками. Больно. Очень больно. И страшно. Смерть - возвращение? Приятно думать. Закрыть глаза, улыбнуться этой мысли: смерть - это возвращение... Возвращение, слышишь, ты, сомневающийся дурак, возвращение, радуйся! Возвращение к серебряным озерам и хрустально-белому песку, к садам Кементари и к непрозвучавшему, но в воздухе висящему прощению... Ибо смерть смывает все грехи. Ибо, пройдя через бесконечный лабиринт Чертогов Намо, однажды услышишь благословенный глас: "Ступай!" - и выйдешь к свету, и поймешь, что прощен, и узришь великолепие Благой земли... Радуйся, сказано! Умирай, но радуйся! Корчись от боли на этой скале, нолдорский недобиток, вспоминай слишком светлые и слишком спокойные глаза того, против кого поднялся в свой безумный - прекрасный - безнадежный мятеж - и радуйся! Ты пройдешь сквозь смерть и будешь прощен - ты радуешься?! Или... или ты сомневаешься, что это было нужно? Что ничего не изменили ни раны, которые ты нанес Врагу, ни твоя собственная смерть? Оставь сомнения; сомнения - суть искус Врага! Радуйся!..
...Или - все не так?
...Из последних сил он поднял меч и ударил Врага в ногу, и погас свет в глазах его... Пошатнулся Враг, но устоял, и уже не видел Нолдо, как злобная усмешка скользнула по губам Врага, как наклонился он, дабы схватить труп противника и бросить его своим волкам, но пал с неба орел, ударив когтями в лицо Врагу, и подхватил тело отважнейшего из королей, и унес его на горную вершину...
...Нет! Нет, слышите вы, нет! Не надо, пожалуйста, не надо... Не надо баллад, ведь я еще жив, я еще помню... Не говорите, что он был великаном - я же видел, я сражался с ним, у него глаза светлые-светлые, пожалуйста, не надо! Орел... орел, прошу тебя, не кружи, кань в безумный сполох заката - ведь ты же тоже видел, орел, скажи - там... скажи, что все было не так, как они споют... Орел, ты слышишь, мне больно, больно и страшно умирать, я знаю, это неправильно, я должен радоваться - а мне больно и страшно, я знаю, что все делал, как должен был - но сдуру надеялся погибнуть сразу, а вот не получилось; орел, ты знаешь, что такое "погибнуть" - и "умирать"?
...Ветер бросает прядку волос на ресницы - щекотно... До чего же дико на грани смерти это чувствовать - такую обыденную шалость ветра... Ах, да, нужно радоваться. Еще немножко - и...
...И будет тебе сумрак Мандоса. А прощение... это когда Высокие вспомнят. Но - радуйся! Ведь ты знаешь: рано или поздно прощение будет. Ты радуешься? Умирая, ты - радуешься?
Серые глаза безуспешно пытаются захватить синеву неба.
Ты слышишь, орел, я радуюсь. И если тебе придется пролетать над землями того, на чьем лице твои когти оставили незаживающие шрамы, скажи ему: я радовался, когда умирал. Я радовался, что успел посмотреть ему в глаза - Тому, чье имя не упоминается более среди имен Валар. Скажи ему, что я знаю, за что умер. Что наша боль теперь - на двоих, и пусть в Мандосе нет ран телесных - но боль земли нашей, Арды, мы с ним разделили пополам... Скажи ему, что... а впрочем, зачем... Он - знает, а я - не забуду. Вот только очень больно... и все-таки - ты слышишь, орел! - скажи ему...
...Вот и все. Совсем все.
А что до тех, кому когда-то было больно...
Мы-то - здесь, правда? Неужели мы променяем на сомнения божественную упоительность Власти - даже если это власть над первоисточником?
..."Ни один орк не осмеливался приблизиться к его могиле, пока не свершился рок Гондолина и не зародилось предательство в народе его. Моргот же с тех пор стал хром на одну ногу, и раны его не залечивались, а на лице остался шрам когтей Торондора".
Так гласит "Квэнта Сильмариллион".
Exit, господа.
Февраль 2003г., Москва
Текст размещен с разрешения автора.